"Ирина Баздырева. Увидеть Мензоберранзан и умереть " - читать интересную книгу автора

постиг справедливый гнев сельчан, когда Дорган отловил его. И хоть вид
висельника поубавил ее восторг, все же это был, такой понятный ей мир людей.
Стиснув в своей руке ее ладошку, Дорган с мимолетной улыбкой взглянул
на Нику глядевшую во все глаза, едва сдерживающую восторг и галантно
раскланялся с кумушками, стоящими у колодца. Ника исподтишка с жадным
любопытством принялась разглядывать их лица, грубоватые, простые, но такие
выразительные. Одеты женщины были просто. Из-под под платьев, серого или
коричневого грубого сукна, виднелись льняные сорочки. Сами платья имели
шнуровку с боку или спереди. Головы женщин закрывали платками, что
обхватывали подбородок и завязывались концами на макушке. У двух женщин
поверх платка было еще накинуто и покрывало. И все они носили, что-то вроде
передника. Как успела разглядеть Ника, это оказался кусок прямоугольный
ткани с вырезом для головы посередине. Одна из деревенских матрон повязала
его вокруг своей необъятной талии, другая под грудью, третья, ожидавшая
ребенка, не стесняла себя ни чем. Эти три женщины, с любопытством и не
одобрением разглядывали, одетую в мужскую одежду, Нику. Смущенная их
открытыми осуждающими взглядами, она торопливо накинула на себя плащ.
Изучающие взгляды и насмешливое перешептывание, сковывали Нику, разом
поубавив ее восторги. Ей уже не так интересна была и небольшая запруда, что
поблескивала водой сквозь ветви ив, и мельничное колесо, медленно
вращающееся в ней, и погост, чьи покосившиеся каменные надгробья высились за
оградой храма. И сам старый колодец, сложенный из речных камней, со
скрипучим, потемневшим воротом с намотанной на нем мокрой цепью, не конце
которой раскачивалось деревянное ведро. Да и сами местные кумушки, стоявшие
возле него, шепотом обсуждающие Нику.
Из храма вышел человек в рясе, свободный капюшон которой покрывал его
голову и ниспадал на плечи. Из широких рукавов в которых он спрятал руки
свисали деревянные четки. Не поднимая глаз от земли, он решительно двинулся
к прибывшим. Кумушки у колодца примолкли.
- Что ты здесь делаешь, дроу? - сквозь зубы процедил священник, подойдя
к Доргану.
- Я пришел за обещанной мне платой, - невозмутимо ответил он, словно не
замечая его неприкрытой враждебности.
Бескровные сухие губы на аскетичном лице сжались в узкую линию.
- Прошло столько времени, а ты еще помнишь о ней? Ты должен
довольствоваться тем, что тебе здесь было позволено свершить богоугодное
дело. Но нет! Ты, нечисть, явился требовать плату с этих простецов, о
которой они забыть позабыли, да еще притащил с собой какую-то девку, чтобы
возмутить их добропорядочность, своим непотребством.
Кумушки склонив друг к дружке головы, зашептались. Кровь бросилась Нике
в голову. Она была готова провалиться сквозь землю обратно в Мензоберранзан.
Дорган до боли сжал ее ладонь.
- Я не советую вам, святой отец, так отзываться о моей жене. Что же
касается платы за которой я пришел, то говорить о ней я буду не с вами, а с
почтенным Даймоном.
- Ты околдовал его, эльф! Ты околдовал всех здесь, - зашипел на него,
брызгая слюной, священник и ткнул пальцем в сторону Ники. - Как и эту
заблудшую.
В его взгляде была такая неприкрытая ненависть, что Ника насторожилась.
Тут попахивало фанатизмом, а для нее это было пострашнее сумасшествия.