"Рик Басс "Пожары" (Рассказ)" - читать интересную книгу автора

рыбьих кубиков, и никогда ничего не оставалось. У Гленды был волчий ап-
петит, она почти не отставала от Тома и, проглотив последний кусок, об-
лизывала пальцы и спрашивала, нет ли еще. Мы брали то, что каждый пил:
Том - виски "Джек Дэниэлс", мы с Глендой - ром с кока-колой, Нэнси -
водку, и поднимались на крутую крышу моего дома посидеть над слуховым
окошком мансардной спальни, Том - оседлав конек прямо над окном, Гленда
- зябко притулясь ко мне; глядели на огни далеких пожаров, зазубрины ры-
жего пламени, выжигающие себе путь по кручам, яростные, но покорные уз-
де. На задний двор под нами десятками высыпали из лесу зайцы, которые
еще не успели потемнеть, подступали к теплице и останавливались, растя-
гиваясь вокруг нее кольцом, томимые желанием запустить зубы в нежную мо-
лодую морковку и сочный салат. Я расстилал заранее простыни на земле, и
мы веселились, наблюдая, как одураченные зайчики опасливо перебираются с
одной простыни на другую, сбиваясь в кучки, уверенные, что здесь они в
безопасности, и постепенно двигаясь все ближе к теплице.
- Брысь отсюда, стервецы! - каждый раз гаркал радостно Том, завидев
на опушке первых зайцев при свете луны, и утки, разбуженные его криком,
всполошась, перекрякивались на пруду, и от этих звуков отлегало от серд-
ца. Нэнси заставляла Тома опоясаться веревкой и привязаться другим ее
концом к печной трубе, чтобы не свалиться вниз. На что Том заявлял, что
ему ничего не страшно и жить он собирается вечно.

До и после каждой тренировки Гленда взвешивалась. Я должен был напо-
минать себе, что не хочу слишком близких отношений с ней, раз она уезжа-
ет. Хочу оставаться ее приятелем, и только. Она бежала молча, я молча
ехал следом. Медведей мы ни разу не видели. Но хоть и не видели ни разу
за все лето, она все равно боялась, и я поэтому всегда брал с собой пис-
толет. Кожа у нас, бледная после долгой и сумрачной зимы, начинала пок-
рываться загаром от солнечных ванн на берегу высокогорного озера. Пробе-
жав дистанцию, Гленда после подолгу спала, и я заодно, - она засыпала на
диване, я укрывал ее одеялом и растягивался рядом на полу; солнце зали-
вало комнату светом, и не было никакого другого мира, кроме нашей доли-
ны. Только сердце у меня не унималось.

Август выдался на редкость засушливый. Лесорубы снова взялись валить
деревья. Непрерывно дули суховеи, луга и поля обметало хрустким сеном.
Люди пугались каждой искры, в особенности старики, еще помнившие то вре-
мя, когда по долине, подобно армии супостата, прокатились большие пожа-
ры: крупный в 1901 году и гигантский в 1921-м, спалив дотла все деревья
- лишь единицы уцелели по счастливой случайности - и надолго оставив
после себя опустошенную долину куриться горьким дымом; знойный ветер об-
жигал лицо, и, отдохнув днем у меня, мы ранним вечером шли промочить
горло в пивную. Гленда ложилась на один из столов под открытым небом и
смотрела, как плывут облака. Ей оставалось, по ее словам, три недели до
отъезда в Вашингтон и потом в Калифорнию. Теперь мы с ней загорели до-
черна. Мужчины почти поголовно были в лесу на порубке. Вся долина при-
надлежала нам одним. В июле Том и Нэнси начали было - думаю, не без
умысла - называть нас "голубки", но в августе перестали. Гленда
усердствовала на тренировках как никогда, делая заметные успехи, и мне
уже стоило труда не отставать от нее в те дни, когда она добегала до са-