"Елена Басманова. Тайна Черной жемчужины" - читать интересную книгу автора

ботик к губам и с чувством поцеловал его гладкий блестящий носик. Затем он
протянул правую руку к ножке красавицы, и она безотчетно оторвала ее от
пола. Туфелька легко и послушно вошла в податливую резину,
коленопреклоненный юноша встал во весь рост, сухо поклонился девушке и
сделал шаг назад.
Только страстное желание бежать как можно скорее из квартиры
художественного критика Стасова заставило профессора не прореагировать на
нелепую сцену. Он взялся за ручку входной двери. Понятливая горничная
бросилась отпирать засовы.
- Позвольте еще раз поблагодарить вас, дорогой профессор, за то, что
нашли время посетить старика, - широко улыбнулся Стасов, и профессору
показалось, что улыбнулся он злорадно: как же, организовать в своем
собственном доме такой театр! Сыграть такую комедию! Но хозяин продолжил
чуть виновато:
- Не обессудьте, Николай Николаевич, мне еженедельно приходиться
выслушивать чуть ли не по десятку подобных прожектов. А вдруг среди них
есть и стоящие?
- Примите мои уверения в искреннем почтении, - буркнул профессор,
приподнял шляпу и устремился в проем открывшейся двери.
Скорым шагом он прошел к выходу и только на улице остановился и
сердито поглядел на почти бежавших за ним, запыхавшихся дочерей.
- Брунгильда, сестричка, - затараторила Мура, - скажи, а чей проект
тебе показался самым интересным!
- Проект? Какой проект? - спросила сомнамбулическим голосом
Брунгильда, глядя на свой правый ботик.
- Какой-нибудь! Все это так интересно! Так увлекательно! И как хорошо
они рассказывали!
- Да? - почти не размыкая губ, произнесла старшая дочь профессора
Муромцева. - В самом деле? А я ничего не слышала...


Глава 3


А в это самое время Клим Кириллович Коровкин, частнопрактикующий
молодой доктор, возвращался домой после визита к генеральше Зонберг.
Точнее, на этот раз он навещал не саму старую даму, а ее дочь, с которой
три дня назад случилось несчастье, едва не стоившее ей жизни.
Татьяна Зонберг, давно огорчавшая мать своими либеральными
увлечениями и воинствующим безбожием, о которых генеральша так много
рассказывала доктору, не раз доводила матушку до сердечных приступов
резкими высказываниями о деспотизме, о прогнившем режиме, о порочности
самодержавия. Несчастная мать искренне не понимала, как вообще можно
неуважительно, тем более дерзко, отзываться о помазаннике Божьем, об
императорской фамилии, о высокопоставленных чиновниках. Последняя семеиная
распря произошла незадолго до случая в поезде. Причиной ее стало
предложение Московского славянского общества организовать сбор средств для
выкупа у албанцев православного Дечанского монастыря.
- Татьяна смеялась над благородным предложением, она не чтит даже
отца своего, - жаловалась тогда постоянная пациентка доктору, - а ведь