"Елена Басманова. Тайна серебряной вазы [D]" - читать интересную книгу автора

войны с внезапно обнаруженным неприятелем - то одним продуктом, то другим.
Сквозь неплотно прикрытую дверь кабинета доктор к своему удовольствию
уловил запах жареного мяса - гусь? утка? индейка? Между тяжелых и жирных
запахов скользил золотой змейкой щекотный аромат цитрусовых... Странно, но
именно этот запах, прячущийся в волнах теплого дыхания кухни и стеариновых
свечей, встревожил Клима Кирилловича.
Он сидел в кресле и смотрел в окно - темная рождественская ночь
оставалась одним из самых дорогих его детских воспоминаний, о чем тетушка
Полина хорошо знала. Зачем же уже дважды за вечер она мешала ему
насладиться так трудно воссоздаваемым воспоминанием о годах, проведенных в
родительском доме? Зачем она загадочно вздыхала, говорила, что на душе у
нее неспокойно, ей не по себе? Что-то должно случиться - по ее
предчувствиям - плохое.
Да, конечно, должно. И непременно случится. Но не плохое, а хорошее.
Уходящий год - последний год старого века - вспоминался, как год
непрекращающихся насмешек над недавними страхами. Чего только не
предрекали умники всех мастей, но жизнь пошла поперек их смехотворных
прогнозов. Войны, эпидемии, катастрофы, революции, страшный суд и конец
света - все миновало человечество. И Петербург, вопреки предсказаниям
пророков и ведунов, не провалился в болото, не был смыт грандиозной волной
ни в Финский залив, ни в Ладожское озеро - накануне своего двухсотлетнего
юбилея находился на вершине развития... Никогда прежде, как казалось
доктору, не было в обществе такого ощущения крепости и устойчивости
власти, такого воодушевленного строительства и расцвета. Сколько новых
идей! Сколько новых талантов!
Клим Кириллович разволновался, встал с кресла и глянул в окно. Ему
нравился вид из его кабинета. Чуть-чуть наискосок располагался ярко
освещенный перекресток Н-ского проспекта и Большой Вельможной улицы. В
столь поздний час по засыпанным снегом мостовым еще реже, чем всегда,
брели хорошо укутанные от мороза пешеходы и проезжали извозчики. Снег
выглядел чище и белее, чем на самом деле, особенно в той части
перекрестка, которая прилегала к противоположному от дома доктора углу.
Там снег казался сияющим, но и темные пятна - мусора, конского навоза и
еще невесть чего - поражали густой чернотой. Все объяснялось освещением.
Угловые помещения первого этажа занимала знаменитая булочная Ширханова.
Когда-нибудь, мечтал доктор, все булочные Петербурга и даже всей
России будут так же богаты и привлекательны. Хлебушек будет там дешевый.
Россия богата, чего-чего, а хлеба, если с умом взяться, можно вырастить -
всему миру хватит. Со временем и другие научатся выпекать так же
изобретательно, как Ширханов. И булочные свои так же изукрасят. Над входом
- с угла - висит огромный металлический "калач" с буквой "Ш" посередине. А
с углового балкона на втором этаже, - где живет управляющий и прочая
прислуга, - золотыми волнами спускаются по обе стороны от дверей гирлянды
электрических лампочек. Редко кто мог позволить себе такое дорогое
новшество! А какая красота!
В правой части булочной Ширханова располагается собственно булочная,
магазин с превеликим выбором хлебов, булок, саек, баранок, сушек,
пряников, печенья, пирогов, ватрушек, лепешек, калачей, кренделей... В
левой части - уютная кондитерская, где можно с горячей выпечкой или
пирожными выпить чашечку чая или кофе, поболтать с приятелем или