"Борис Башилов. Робеспьер на троне (массоны, кн.4)" - читать интересную книгу автора

вызывая подчас не столько смех, сколько страх и негодование
богомольной столицы.
Во время этих шествий из дома в дом, маскарадов, святок, в которых
нередко принимало участие несколько сот пьяных людей, "игра" была такая
"трудная, что многие к тем дням подготовлялись как бы к смерти", а многим
она стоила здоровья и даже жизни.
И вполне естественно, что боярская Москва с замиранием сердца
следила за своим царем: вернет ли ему Бог рассудок, пойдет ли он по пути
отца и деда или навсегда собьется с дороги. И куда повернет этот "пьянчужка
- царь", "царь Кокуйский" святорусскую землю и матушку Москву, кто
знает".
В "Истории русского театра" Н. Евреинова, изданной недавно
Чеховским издательством, мы читаем: "Не только в самом театре - понимая
"театр" в популярном смысле этого слова, - но и во всевозможных обрядах-
пародиях на театрализацию, для которой, Петр не жалел ни времени, ни
денег, легко заметить ту же политико-преобразовательную тенденцию,
неуклонно проводимую этим царем почти во всех областях государственного
правления.
Насаждая всюду европейское просвещение, Петр I боролся, путем этих
театральных пародий, как со старинными обрядами языческого
происхождения, так и с обрядами чисто церковными, получившими
верховное благословение Патриарха" (подчеркнуто мною. - Б. Б.).
Плохо это или хорошо, когда царь борется с помощью кощунственных
пародий с церковными обрядами, одобренными Патриархом, - это
господина Евреинова мало интересует, он отмечает только, что эта борьба
была "особенно интенсивна" "и потому на редкость красочно-театральна"
(в "аттракционных целях"). "Видя в консервативной церковной власти очаг
сопротивления. его реформам, - равнодушно повествует Н. Евреинов, Петр
"был принужден к "субординации" непослушной ему церкви всякими
мерами, кончая провозглашением самого себя главою православной Церкви
и упразднением патриаршества. Отсюда становится понятным,
"Всешутейший всепьянейший Собор", периодическому ритуалу которого
Петр придал столь соблазнительно-сатирическую форму и для которого не
пожалел времени на подробную театральную разработку деталей".
Несмотря на свое восхищение "на редкость красочно-театральной
постановкой сборищ членов "всешутейшего собора" Н. Евреинов все-таки
признает, что "если бы при театральных пародиях подобного рода
присутствовали только члены "всешутейшего собора", можно было бы не
придавать им большого значения; мало ли как коротают время великие мира
сего! Но на эти безжалостно-сатирические пародии были допускаемы и
посторонние зрители и притом в таком количестве, какое позволяет говорить
о "народе", как о массовом свидетеле всех этих издевательств - театральных
потех". "Это-то и требовалось зачинателю подобного рода театральных
пародий. Смех убивает - знал этот большой юморист, смех изничтожает, в
глазах других, то чему они поклоняются. А предметом этих театральных
пародий служило как раз то, что, по мнению Петра, подлежало
изничтожению".
В революционной деятельности Петра было много надуманного,
лишнего. Лишней и абсолютно вредной была та сторона его деятельности,
которую известный театральный деятель Н. Евреинов в своей "Истории