"Александр Башкуев. Храмовник" - читать интересную книгу автора

Все говорят, что и отсюда пора уезжать - по соседним домам рыщут комиссары
с чекистами и... убивают всех наших. Но мама не хочет никуда ехать. Говорит,
что дома (все мы по сей день зовем Германию - "домом") еще хуже. Наша
собственная - немецкая мразь учинила там революцию почище русской! Убивают
всех офицеров, глумятся над женщинами, - страшно...
Да и... Мама ждет домой папу. Он, как немец, был выведен из состава
действующей - перед самой войной и отправился служить в Сибирском корпусе:
то ли в Туркестан, то ли - Монголию.
Мама говорит, что это последний наш дом, где он нас еще сможет найти.
Вот приедет он из Монголии, заберет всех нас и тогда мы уедем. Куда-нибудь.
Может в Англию, где у нас много родственников, а может и - Штаты. Или -
Аргентину. Папе решать.
Дядя Арнольд с ней не согласен. Он верит, что комиссары нагрянут со дня
- на день. Он говорит, что дело не в том, что мы - бывшие, но... Просто у
нас - остались деньги и драгоценности. А комиссары с чекистами - те же
воры. Они убьют нас на за то, что мы - бывшие, но - чтоб никто и никогда
не смог рассказать, - сколько они в этом доме награбили!
Мама в ответ пожимает плечами:
- "Ты преувеличиваешь, Арно! Ты - Крест мой. Ты - вечный трус. Кто
тебя просил называться толстовцем?! Твое поведение недостойно нас -
Рыцарей. Истинный немец должен идти на Войну и Умереть, если что... Да, они
могут прийти. Да, они могут убить нас.
Ты думаешь, я... Я побегу от этого быдла? Да, мы переезжали из дому в
дом. Мы - подданные Российской Империи и ежели наша с тобой Родина
принимала Закон, согласно коему...
Ужасный Закон. Несправедливый. Кощунственный. Но - Закон! И любой
Истинный Рыцарь ОБЯЗАН ПОДЧИНИТЬСЯ ЗАКОНУ, как бы ни был этот Закон -
несправедлив! Это Суть - Рыцарства. Нашего - НЕМЕЦКОГО Рыцарства.
Поэтому мы - переезжали. Но бежать от убийц, негодяев и Хамов. Я
никуда не побегу. Верней, - побегу. Но лишь - за мужем! По его Воле,
Приказу и Требованью!"
И вот мы живем в "охотничьем домике", ожидая неизвестно чего. Каждый
вечер мама зажигает свечи над старинным роялем и они с моей старшей сестрой
садятся за пожелтелые ноты, кои каким-то мистическим образом нашлись здесь
- в карельской глуши.
Я сижу у самой двери, прислонясь спиной к печи и мне тепло и уютно, а
дядя Арно сидит рядом со мной и курит трубку. У нас уже почти нет хорошего
табака, но дядя нарочно ездит в Петрозаводск и выменивает что-нибудь на
табак. Такой уж он человек. Не может курить "самосад". Толстовец.
С улицы шум, - слышно как подъехали сани. Да не одни - много!
Я вскакиваю и кричу: "Это - папа!" - и сразу же осекаюсь. У дяди
Арнольда какой-то стеклянный взгляд. Он трясущимися руками начинает выбивать
трубку прямо на пол и растаптывать табачный пепел по былому паркету. Я не
верю своим глазам, - табачный пепел трудно отмыть - фрау Краузе необычайно
расстроится.
Сзади раздается сухой мамин голос:
- "Не обращай внимания, Аннхен. У дочери настоящего Рыцаря нет ни
нервов, ни - трясущихся рук! Ты сбилась. Раз-и, два-и..."
Дядя Арнольд отпирает дверь в нашу комнату, в прихожей уже сгрудились
слуги. Они - и вышли из своей комнаты, и в то же время, - как бы пытаются