"Мария Барышева. Увидеть лицо" - читать интересную книгу автора

последний раз дрался в седьмом классе и с тех пор больше не ввязывался ни в
какие конфликты, впрочем, при его появлении любые конфликты как-то сами
собой сходили на нет. Жора не любил ни драк, ни ругани, ни кровавого
мордобоя на экране. Больше всего на свете он любил покой. Любил завалиться
на диван с интересной книжкой, или засесть за стратегическую компьютерную
игру, или сразиться с кем-нибудь в шахматы, или просто поговорить об
интересных вещах. Путешествовать он предпочитал не по городам, а по
глобальной сети, на улицу выходил редко, в основном для деловых встреч или
изучения ассортимента книжных и компьютерных магазинов, и длинные волосы,
сейчас собранные в роскошный хвост, отрастил, скорее всего, исключительно
потому, что лень было ходить в парикмахерскую, а вызывать парикмахера на дом
Жора не хотел - он не пускал к себе кого попало. Жить Вершинин предпочитал
один - девушки, задерживаясь у него больше, чем на три дня, пытались
наводить в квартире свои порядки, убирать вещи, рыться в компьютере, а этого
он не любил, поэтому одинокая жизнь его вполне устраивала. В его большой
квартире имелось все, что нужно, с сетью принадлежавших ему Интернеткафе
особых хлопот не было, свой город он не покидал, и если бы не похороны
старшего брата, Жора не оказался бы в этом автобусе. Изначально ехать не
хотел Колька и он с детства терпеть друг друга не могли и фактически
считались братьями лишь потому, что у них были общие родители. Бросив школу
после восьмого класса, брат долго мотался по стране, пока не осел в
Пятигорске, где женился и где его, в конце концов, благополучно и прибили в
пьяной драке в какойто низкопробной забегаловке. Никаких отношений они не
поддерживали, и узнав о его смерти, Жора слегка расстроился, а где-то в
глубине души вздохнул с облегчением. Он предпочел бы попрощаться с непутевым
братом мысленно, но мать настояла, чтобы он поехал - уж что-что, а
настаивать она умела, прекрасно зная, что является единственным человеком,
которому Жора не мог отказать ни в чем.
Он глянул на часы - ехать еще минут сорок, не меньше, можно было бы и
еще поспать, но спать уже не хотелось. За окном поливало, как из ведра, в
приоткрытую форточку тянуло свежестью, и некоторое время Жора, чуть
прищурившись, с удовольствием смотрел, как бесконечно летят мимо мокрые
осенние деревья и сползают по стеклу капли. Он любил дождь. Кроме того,
дождь в дорогу - это к удаче. К похоронам, правда, удача не имеет никакого
отношения, но, по крайней мере, дорога должна быть хорошей.
Жора повернул голову. Напротив него, в соседнем ряду хорошенькая
брюнетка в черном кожаном френче копалась в своей сумочке. Полы ее френча
высоко поддернулись, давая Жоре возможность в полной мере оценить длинные
ноги брюнетки. Ноги были хороши.
Почувствовав его взгляд, молодая женщина подняла голову и взглянула на
Вершинина. Ее антрацитово-черные и блестящие, как крышка рояля, волосы были
безжалостно стянуты в тугую "ракушку", тонкие брови, похожие на усики
бабочки, резко взмывали вверх, придавая лицу удивленное выражение, широко
расставленные карие глаза смотрели с редкой холодностью, и на первый взгляд
брюнетка казалась законченной стервой, что, впрочем, нисколько не умаляло ее
телесных достоинств. Жора вскользь улыбнулся ей и отвернулся, напоследок еще
раз скользнув взглядом по ее голым коленям. Взяв с соседнего кресла
захваченную с собой "Энциклопедию мировых сенсаций ХХ века", он открыл ее на
истории китайской императрицы ЦыСи и углубился в чтение, чуть покачиваясь в
такт движению автобуса.