"Мария Барышева. Увидеть лицо" - читать интересную книгу автора

позаботится.
Она снова начала перетряхивать содержимое своей сумки.

* * *

Автобус дернулся, и Марине Рощиной показалось, что кто-то настойчиво и
бесцеремонно трясет ее за плечо.
Просыпайся! Просыпайся!
Еще балансируя на грани сна и реальности, она вяло отмахнулась рукой,
чтобы оттолкнуть этого, назойливого, не дающего еще немного понежится в
приятных расслабляющих глубинах. Но ее пальцы с длинными, расписанными
золотистыми цветами и изукрашенными стразами ногтями лишь впустую рассекли
воздух. Тогда ее ресницы дрогнули, но еще долго не отрывались от щек,
продолжая подрагивать на коже, словно перья испуганной птицы. Марина очень
любила спать - настолько же сильно, насколько не любила просыпаться, и ее
будни никогда не начинались раньше обеда.
В конце концов, ее веки все же поднялись, и на мир глянули большие
глаза изумительного аметистового цвета, неизменно вызывавшие нескрываемое
восхищение окружающих. Во всем мире только у одной женщины были фиолетовые
глаза - у Элизабет Тейлор, но Марина всегда считала это уловкой - то ли
линзы, то ли особая подсветка при съемке. В любом случае, Элизабет Тейлор
была очень далеко отсюда, на другом материке, а она, Марина, здесь,
единственная в своем роде.
Марина приподнялась, чуть повернув голову, и на плечо ей ссыпалась
тяжелая золотистая масса волос - не менее замечательных, чем глаза.
Распущенные, они доходили ей до колен, закручиваясь на концах крупными
завитками - густые, поздоровому шелковистые, они своей яркостью и блеском
успешно соперничали с золотыми украшениями на ее запястьях и пальцах. Сейчас
они слегка спутались. Марина достала из сумки расческу и начала
причесываться, перекидывая волосы через согнутую руку. Движения ее были
округлыми, неспешными и удивительно естественными - наблюдать за ней было
все равно, что смотреть, как одна за другой накатываются волны на отлогий
песчаный берег. Спокойная, размеренная, она никогда никуда не торопилась - в
ее жизни никогда не было дерганий, нервотрепок и всего того, что заставляет
людей становиться резкими в словах и движениях и экономить каждую секунду,
как скряга, складывающий денежки в потайной уголок. Если для иных время было
водой, безвозвратно утекающей сквозь пальцы, то для Рощиной оно тянулось
неспешным густым медом, в котором изначально засахарились и спешка, и
резкость, и непроизвольная грубость. Она родилась в благополучной, очень
обеспеченной семье и до своих нынешних двадцати восьми лет прожила
благополучную и обеспеченную жизнь, не требовавшую от нее никаких особых
усилий. Свой салон красоты "Геба" Марина открыла в девяносто шестом году, и
с самого начала дела шли великолепно. Даже августовский кризис 1998 года,
когда для всех наступили черные времена, не стал для нее трагедией. В то
время, как другие салоны закрывались, "Геба" чудесным образом выстояла и ни
на день не прекратила своей работы. Сейчас она была самым популярным салоном
в городе, все прочие по сравнению с ней были лишь жалкими забегаловками. В
"Гебе" работали лучшие мастера, получая более чем щедрую плату и постоянно
представляя ее на самых разнообразных конкурсах. И сейчас Марина,
возвращаясь с одного из них - конкурса на лучшую историческую прическу,