"Джон Барт. Плавучая опера" - читать интересную книгу автора

у старости свои преимущества есть, просто надо уметь ими пользоваться. Как
это там? "О зрелость жизни, для тебя ее начало". - Он взглянул на меня,
словно искал поддержки. - Не согласны?
- Меня-то что спрашивать, мистер Хекер, мне до зрелости далеко.
- Ну, вот что, - забубнил капитан Осборн с раздражением, обычным для
стариков, когда они дают понять, что, мол, хватит, наслушались чужих
глупостей, а теперь скажут, как оно есть на самом деле, - вы руки мои
видели? - Он хлопнул по столу ссохшейся ладонью. - Я и говорю: валяйте,
привязывайте меня, чтоб не брыкался, хоть вот к тополю этому, тяните за
руку, все вместе навалившись, с костями ее выдерите, черт вас дери, стерплю,
честное слово, стерплю, только сделайте, чтоб мне опять сорок стало, и за
всю навигацию сразу заплатите, и пусть лето только начинается. Поняли?
Он откинулся на спинку кресла, совсем обессилев, но лицо озарилось
улыбкой торжества.
- Совсем из ума выжил, а? - Мистер Хекер адресовался ко мне, словно к
арбитру в их споре. - Неужели вы бы тоже на такое согласились?
- Ну уж нет, - отвечаю. Мистер Хекер расплылся от удовольствия, а
капитан бросил на меня свирепый взгляд.
- Вы бы, значит, так себе и сидели бы сиднем да книжки свои дурацкие
почитывали? - спросил он недоверчиво.
- Тоже нет. - Теперь на лице мистера Хекера читалось разочарование.
- А что вы про это думаете, только честно скажите, - потребовал он. -
Или у вас своего мнения нет?
- Как же, мнения у него нет. - Капитан разразился смехом и тут же
закашлялся. - Да у него на любой случай мнение найдется!
- Правильно, мнение у меня есть, - говорю. - Если хотите знать,
проснулся вот сегодня и как раз на этот случай мнение свое составил.
- Вот прямо-таки на этот случай, надо же! - пролаял капитан. - То еще
мнение, уж будьте уверены.
Не очень-то рассчитывая услышать приятное для себя, мистер Хекер
терпеливо ждал, что я скажу дальше, но от огорчений его избавил капитан
Осборн, зашедшийся от смеха кашлем и чуть не задохнувшийся, - с ним такое
часто бывало, и пришлось нам поочередно колотить его по спине, пока дыхание
не восстановилось, хотя в груди все еще что-то клокотало и хрипело.
Убедившись, что приступ почти прошел, я покинул заседание клуба и отправился
к себе в номер за "Шербруком", лекарство, уж разумеется, требовалось
капитану безотлагательно.
Прямо как по воздуху летел. В секунду пересек холл, словно кружился в
ритме быстрого вальса. Мое мнение? Ну ясно, какое у меня мнение.
САМОУБИЙСТВО! Спокойно, друг-читатель, спокойно! Шепну тебе на ушко главную
мою тайну: вся моя жизнь, хорошо, не вся, но почти вся была подчинена тому,
чтобы этот вот вопрос и решить, с этим вот фактом и примириться. Тут вся
штука в том, как к нему относиться, то есть к вопросу этому, с какой стороны
подойти, - если угодно, вся штука в той роли, которую для себя избираешь,
хотя не очень хорошее это слово. В нем презрительный оттенок есть, а я бы
его никак не хотел. За свою жизнь я пробовал к делу этому подойти четыре, а
может, даже пять раз, и всегда с новой стороны, от разных умозаключений
отталкиваясь, - видите ли, у меня, боюсь, есть склонность придавать
абстрактным идеям такое значение, словно от них зависят жизнь и смерть. И
всякий раз мне казалось, что, вот с этой-то стороны зайдя, я уж наверняка