"Джон Барт. Химера" - читать интересную книгу автора

болезненных пунктиков в ваших душах и т. д., - что оставалось на это
сказать?
- День ото дня она все больше и больше отчаивалась; счет тел
обесчещенных и обезглавленных мусульманских девушек перевалил за девять
сотен, и у папочки возникли проблемы с кандидатками. Шерри не особенно
пеклась о себе, понимаешь, - и ничего бы не изменилось, если бы она и не
догадывалась, что царь щадит ее из уважения к своему везирю и ее
достоинствам. Но, помимо общего ужаса сложившейся ситуации, особенно
беспокоилась она за меня. С того самого дня, как я родилась, а Шерри тогда
было девять, она оберегала меня, словно сокровище; я вполне могла бы
обойтись и без родителей; мы ели из одной тарелки, спали в одной кровати,
никто не мог нас разлучить, могу поклясться, что за все двенадцать первых
лет моей жизни мы не расставались и на час. Но я не была такой миловидной,
как она, не обнаруживалось у меня и ее мастерства в обращении со словом - к
тому же я была в семье младшей. У меня стала уже расти грудь, начались
месячные - в любой день папенька мог принести меня в жертву, чтобы спасти
Шерри.
- И вот, когда ничто другое не помогло, как к последнему средству она
обратилась к своей первой любви, сколь бы неправдоподобным это ни
казалось, - к мифологии и фольклору, и изучила все, какие только ей удалось
раскопать, мотивы, связанные с загадками, головоломками и секретами. "Мы,
Дуня, нуждаемся в чуде, - сказала она (я заплетала ей косы, попутно массируя
шею, пока она в тысячный раз просматривала свои заметки), - а я встречала
джиннов единственно в рассказах, а отнюдь не в кольцах мусульман или лампах
евреев. Именно в словах кроется магия - в таких, как "абракадабра", "Сезам,
откройся" и проч., - но магические слова из одной истории перестают быть
таковыми в следующей. Настоящая магия состоит в том, чтобы понять, когда и
для чего слово сработает; трюк в том, чтобы выучить трюк".
- В ходе наших исступленных исследований эти слова и стали ее лозунгом
и даже, пожалуй, навязчивой идеей. По мере того как она исчерпывала запас
своих знаний, а Шахрияр - запас девственниц, Шерри все больше убеждалась в
справедливости своего принципа и отчаивалась, что во всемирном фонде историй
нет ни одной, которая бы его подтвердила или бы показала, как его
использовать, чтобы разрешить нашу проблему. "Я прочла тысячу сказаний о
сокровищах, к которым никто не мог найти ключа, - говорила она мне, - а у
нас есть ключ, но мы не в силах отыскать сокровище". Я попросила
разъяснений. "Все здесь", - объявила она, но не могу сказать, имела ли она в
виду чернильницу или же гусиное перо, которым на нее указывала. Я понимала
ее все реже; с углублением кризиса она перестала читать, а просто грезила
наяву и все реже пользовалась своим пером, чтобы конспектировать образчики
мотива Магического Ключа в мировой литературе, а вместо этого машинально
выводила буквы нашего алфавита или просто щекотала им себя.
- "Малышка Дуня, - задумчиво проговорила она и поцеловала меня,-
представь, что вся эта ситуация составляет интригу рассказа, который мы
читаем, а ты, я, папенька, царь - сплошь вымышленные персонажи. В этой
истории Шахразада находит способ изменить мнение царя о женщинах и
превратить его в нежного и любящего мужа. Ведь вообразить такую историю не
так уж и трудно? Далее, совершенно не важно, какой она отыскала способ -
будь то магический заговор, или волшебная история с заключенной в ней
разгадкой, или еще что-нибудь магическое,- в любом случае он будет облечен в