"Наталья Баранская. Поцелуй " - читать интересную книгу автора

- Что значит "общий"? Одинаковый или близкий смысл.
- Тонкости. Для художника необязательные. Я уверен - немногие филологи
знают, что такое темпера или сангина.
Нет, разговор не получался. Напряженность не проходила.
- Ах, "сангина"? Действительно... Тогда вот вам... "омонимы". Ну? - Она
пыталась внести оживленье в принужденную беседу. Напрасно.
- Омонимы? Синонимы - синонимы, омонимы-омонимы... - бездумно повторял
Виктор.
Тут неожиданно в разговор вступил водитель.
- А что, анонимы - люди неглупые. Мнение свое высказать хочется
каждому...
Все засмеялись. Московские таксисты известные остроумцы!
Доехали. Виктор вышел, помог выйти Надежде Михайловне и захлопнул
дверцу.
- Благодарю вас, вы очень любезны.
Это прозвучало холоднее, чем ей хотелось.
Но Виктор и не думал затягивать прощанье. Поцеловал ее руку, сел рядом
с шофером и уехал.
"Ну и хорошо", - сказала Надежда Михайловна, поднимаясь наверх.
"Хорошо, хорошо, даже очень хорошо", - промурлыкала она, запираясь в своей
однокомнатной квартире. Тут, в ее милом обжитом доме, "происшествие" должно
быстро забыться.
Однако вместо того, чтобы скорей лечь, Надежда Михайловна села к
зеркалу и принялась изучать свое лицо. Она устала. Легкий румянец погас,
четче выступили морщинки. Обыкновенная женщина за сорок лет. Это отчетливо
видно в зеркале... Она сняла бусы и кольца, сбросила платье и пошла в
ванную.
Как только она легла и вытянулась на спине блаженно, так ощутила
твердые сухие губы, сжавшие ее рот... Она повернулась на бок - скорее спать!
Но год за годом пошли разматываться воспоминанья: первая любовь и военная
разлука, радости и горести семейной жизни, разлад и развод, одинокое
материнство, и работа, работа, работа - тяжесть и радость. А чуть в
стороне - от работы, от дочери - обманчивые увлеченья, любовь не любовь,
ревность, прощанья... И наконец - стойкое равновесие.
Не такое уж стойкое, оказывается.
Надежда Михайловна приняла снотворное и сердито передвинула стрелку
будильника. "Спи, бабушка!" - оказала она ехидно. Полгода назад ее дочь
родила девочку.
Встала Надежда Михайловна с трудом и весь день была подвядшая,
недовольная собой. И вот что странно: она чувствовала себя брошенной! Не
ерунда это, не насмешка ли?
Она пыталась с головой погрузиться в синонимы, переключиться на
материнские чувства - как там Натуля в своем унылом Чертанове... Не помогло.
Неохотно множились синонимы. Дочь была не одна - с мужем. А Надежда
Михайловна - старший научный сотрудник института АН СССР, обитательница
однокомнатной квартиры, интересная женщина - была все-таки оставленная,
покинутая, брошенная, или в просторечном обороте - совсем ужасно! -
брошенка.
Виктор позвонил вечером. Должно быть, узнал телефон в справочном.
Сказал: "Я должен вас видеть непременно".