"Клайв Баркер. Полночный поезд с мясом (Сб. "Жизнь зверя")" - читать интересную книгу автора

Несколько последующих слов он пропустил из-за того, что поезд
загромыхал по рельсам какого-то другого, особенно глухого туннеля.
Больше Кауфман не мог выносить неизвестности. Он осторожно выпрямился
и через плечо взглянул в дальний конец вагона. Из-под сиденья виднелись
только ноги Палача и нижняя половина открытой двери. Проклятье! У него
появилось желание еще раз посмотреть в лицо этого монстра.
Там засмеялись.
Кауфман быстро оценил ситуацию: впал в арифметическую форму паники.
Если продолжать оставаться на месте, то Мясник рано или поздно заметит его
и превратит в отбивную котлету. С другой стороны, если рискнуть покинуть
убежище, то можно оказаться обнаруженным еще раньше. Что хуже:
бездействовать и встретить смерть загнанным в нору или попробовать
прорваться и испытать Судьбу в середине вагона?
Кауфман сам удивился своей храбрости: он уже отодвинулся от стены.
Не переставая следить за спиной Палача, он медленно выбрался из-под
сиденья и пополз к задней двери. Каждый преодоленный дюйм давался ему с
мучительным трудом, но Палач, казалось, был слишком увлечен разговором,
чтобы оборачиваться.
Кауфман добрался до двери. Затем начал подниматься на ноги, заранее
готовясь к зрелищу, которое ожидало его во Втором Вагоне. Дверная ручка
поддалась почти без нажима; он отворил дверь.
Грохот колес и смрад, какого никогда не бывало на земле, на мгновение
оглушили его. Боже! Наверняка Палач услышал шум или почувствовал запах.
Сейчас он обернется.
Но нет. Кауфман проскользнул в дверной проем и через два шага
очутился в залитом кровью вагоне.
Чувство облегчения сделало его неосторожным. Он забыл как следует
прикрыть за собой дверь, и она, качнувшись вместе с поездом, распахнулась
настежь.
Махогани повернул голову и внимательно оглядел ряды сидений.
- Что за черт? - спросил машинист.
- Не захлопнул дверь, вот и все.
Кауфман услышал, как Палач подошел к двери. Всем телом вжавшись в
торцевую стену и оцепенев от ужаса, он внезапно подумал о том, что его
мочевой пузырь переполнен. Дверь затворилась, и шаги начали удаляться.
Опасность вновь миновала. Теперь по крайней мере можно было перевести
дыхание.
Кауфман открыл глаза, стараясь не смотреть на то, что находилось
перед ним.
Этого невозможно было избежать.
Это заполоняло все его чувства: запах выпотрошенных внутренностей;
вид багрово-красных тел; ощущение липких сгустков на его ладонях, которыми
он опирался на пол, когда полз; скрип крючьев и веревок, вытягивавшихся
под тяжестью трупов; даже воздух, разъедавший небо соленым привкусом
крови. Он угодил в жилище смерти, на всей скорости мчавшееся сквозь тьму.
Но тошноты уже не было. Остались только редкие приступы
головокружения. Неожиданно он поймал себя на том, что с некоторым
любопытством разглядывал тела.
Ближе всего были останки того прыщеватого подростка, которого он
встретил в первом вагоне. Его труп, подвешенный за ноги, при каждом