"Клайв Баркер. Полночный поезд с мясом (Сб. "Жизнь зверя")" - читать интересную книгу автора

предпочел не обращать внимания на перемены обстановки.
Возможно, он даже слышал шум драки, когда Махогани расправлялся с
туповатым подростком. Но все эти звуки были слишком далеки, а сон был
слишком близок. Он задремал.
По каким-то причинам сновидение перенесло его в кухню матери. Она
резала репу и ласково улыбалась, отделяя от овощей крепкие, хрустящие
дольки. Во сне он часто оказывался ребенком и видел ее за работой. Хрум.
Хрум. Хрум.
Он вздрогнул и открыл глаза. Его мать исчезла. Вагон был пуст.
Как долго продолжалась его дрема? Он не помнил, чтобы поезд
останавливался на "Уэст 4-й Стрит". Все еще полусонный, он поднялся и чуть
не упал от сильного толчка под ногами. Состав разогнался до едва ли
допустимого предела. Вероятно, машинисту не терпелось поскорей очутиться
дома, в постели с женой. Они во весь опор летели вперед; было довольно
жутковато.
Окно между вагонами затемняли шторы, которых (насколько он помнил)
раньше не было. Кауфман окончательно пробудился, и в его мысли закралась
смутное беспокойство. Он заподозрил, что спал чересчур долго и служащие
метро просмотрели его. Может быть, они уже миновали "Фар Рокуэй", и теперь
их состав мчался туда, где поезда оставляют на ночь.
- Фак ю, - вслух сказал он.
Следовало ли ему пройти вперед и спросить машиниста? Вопрос был бы
совершенно идиотским: простите, где я нахожусь? Разве в такое время ночи
не ожидал бы его в лучшем случае поток ругани вместо ответа?
Затем состав начал тормозить.
Какая-то станция. Да, станция. Поезд вынырнул из туннеля на грязный
свет "Уэст 4-й Стрит". Он не пропустил ни одной станции.
Так где же сошел мальчик?
Либо тот проигнорировал предупреждение на стене, запрещающее
передвигаться между вагонами во время движения, либо прошел вперед, в
кабину управления. Скривив губы, Кауфман подумал, что подросток вполне мог
очутиться между ног машиниста. Такие вещи не были неслыханной редкостью.
Как-никак, это был Дворец Восторгов, и в нем каждый имел право на свою
долю восторгов в темноте.
Кауфман еще раз криво усмехнулся и пожал плечами. Какое ему дело до
того, куда направился тот подросток?
Двери закрылись. В поезд никто не сел. Тронувшись со станции, состав
перешел на запасной путь, и лампы вагона снова замигали - поезду
потребовалась почти вся мощность, чтобы набрать прежнюю скорость.
Кауфмана уже не клонило в сон. Страх потеряться впрыснул немалую дозу
адреналина в его артерии; все мышцы сразу напряглись.
Обострились сразу и чувства.
Даже сквозь стук и лязганье колес на стыках он услышал звук
разрываемой ткани, доносившийся из второго вагона. Может быть, там
кто-нибудь рвал на себе одежду?
Он стоял и держался за поручень, чтобы сохранять равновесие.
Окно между вагонами было полностью зашторено, но он внимательно
всматривался в него и хмурился, как если бы внезапно его зрение обрело
проницательность рентгеновских лучей. Вагон бросало из стороны в сторону.
Состав стремительно мчался вперед. Снова треск материи. Может быть,