"Джоан Ито Барк. Хризантема " - читать интересную книгу автора

совсем как в американских фильмах. Этого поцелуя она ждала всю неделю, и он
случился, в той же машине и точно такой, как в ее мечтах. Губы дрожали,
сердце трепетало, она едва не лишилась чувств. Как в "Лунной реке"! Иногда
мечты все-таки сбываются...
Мисако с улыбкой смотрела на сельские пейзажи, мелькавшие за окном.
Любовь, лучшее время в ее жизни. Все было и в самом деле как в кино. Хидео,
красивый и обаятельный, с блестящими перспективами в фирме своего дяди,
казался идеальной партией. Правда, мать, как женщина здравомыслящая, питала
некоторые сомнения, которыми делилась с мужем, однако доктор Итимура лишь
посмеивался: "Слишком красивый? Ну и что, разве это недостаток для будущего
зятя?"
Семья Хидео хотела традиционной синтоистской свадьбы, дед уговаривал
Мисако выбрать буддийский обряд, но она настояла на том, чтобы венчаться в
церкви, в белом европейском платье с фатой. После войны это вошло в моду, и
так поступали многие, и даже нехристиане. Новобрачная отдавала дань японским
традициям уже после венчания, облачившись для торжественного приема в
изысканное сложное кимоно. Так сказать, и волки сыты, и овцы целы. Впрочем,
свадьба - лишь начало, а вот жить потом вместе долго и счастливо получается
не всегда...
По вагонному стеклу сползали одна за другой капельки дождя. Мир за
окном тонул в скорбном сером тумане. Мисако почувствовала, что замерзла.
Скинув туфли, она встала ногами на кресло и сняла с полки чемодан. Свитер
лежал поверх других вещей, как и нужно. Неожиданностью оказалась пара черных
сандалий дзори в прозрачной пластиковой упаковке. Мисако решительно не
помнила, как их укладывала, да и нужды в подобной обуви на этот раз не
предвиделось. За исключением особо торжественных случаев, она обычно брала с
собой лишь повседневную европейскую одежду. Черные дзори принято надевать
только с траурным кимоно. Мисако вздрогнула от неожиданности, потом
решительно отодвинула всю одежду, лежавшую сверху... и обнаружила черное
траурное кимоно и широкий пояс оби. Гладкий шелк ответил на прикосновение
ледяным холодом.
Ошеломленная, Мисако опустилась на сиденье рядом с раскрытым чемоданом.
Голова шла кругом. Как сюда могло попасть это пугающее облачение? Понятно
теперь, почему чемодан такой тяжелый. Чья-то злая шутка? Неужели свекровь?
Исключено, ведь она все утро провела внизу у телевизора...
Мисако сжалась в кресле, хмурясь и кусая губы. Сама она точно не брала
ничего подобного. С какой стати? В Сибате никто из знакомых в последнее
время не умирал и никакой погребальной службы в храме не намечалось.
Внезапный приступ страха отозвался в сердце острой болью, на лбу
выступил пот. Захлопнув чемодан, Мисако полезла в сумочку за носовым
платком. Видение, а теперь еще и это... Что-то непонятное происходит, уж не
тронулась ли она умом? Или с дедом беда приключилась? Когда?
Она вдруг резко выпрямилась. "Может, он умирает?" Вопрос невольно
сорвался с губ, и молодой человек, сидевший через проход, отложил комиксы и
удивленно уставился на нее. Мисако сконфуженно отвернулась к окну. Прижав
лоб к ледяному стеклу, она провожала глазами размытые цветные пятна
мелькающих пейзажей. Что-то случилось. В Ниигату ее вызвали не просто так.
Радость возвращения домой омрачилась неясной тревогой. Мисако любила
дом, где прожила большую часть жизни вместе с матерью, отчимом и сводными
братьями. Доктор Итимура, второй муж матери, был ей фактически отцом, она