"Алессандро Барикко. CITY" - читать интересную книгу автора

честно говоря, я снова немножко полюбила его, потому что это было... ну, как
освобождение, что ли, не знаю, он был еще причесан на манер латинского
любовника, знаешь, такой пробор, словно высеченный на седых волосах, и в
новой рубашке, и мне показалось, что по крайней мере на мгновение я его
полюбила, как будто наступило освобождение. Я родилась заново. Годы домашней
трагедии перечеркнуты одной дурацкой фразой. Глупо. Но так было много раз,
все так же и так же, почти всегда: до самого конца обнажалась эта боль, вся
эта боль, такая бессмысленная, просто животное страдание, такая
бессмысленная, это не было несправедливо и не было справедливо; это не было
прекрасно или же безобразно, просто бессмысленно, все, что ты в конце концов
можешь сказать: боль была бессмысленна. Если подумать, то и свихнуться
недолго, так что лучше об этом не думать вообще, это все, что ты можешь
сделать: больше не думать, больше никогда, никогда, ясно?
- Вроде того.
- Вкусный гамбургер?
- Да.
Короче, как бы то ни было, ни Дизель, ни Пумеранг так никогда и не
добрались до CRB, поскольку на перекрестке между Седьмой улицей и бульваром
Вурдон, где они находились, прямо перед ними на середину тротуара выкатился
каблук-шпилька от черной туфли. Кто знает, откуда он прикатился, но теперь
лежал неподвижно, словно крошечное препятствие в потоке людей, хлынувшем на
обеденный перерыв.
- Черт побери, - сказал Дизель.
- А что это? - несказал Пумеранг.
- Гляди, - сказал Дизель.
- Черт побери, - несказал Пумеранг.
Они уставились на этот черный каблук-шпильку (было бы на что смотреть),
а мгновение спустя - это было неотвратимо - перед их взорами вспыхнула
изящная щиколотка в темном нейлоне, они увидели сбившийся шаг, именно
шаг,
поглощенный ритмом и танцем, и расчетливо-женственный, блестящий темный
нейлон. Сначала они видели этот шаг в маятнике двух танцующих стройных ног,
а потому легком маятниковом покачивании груди, стянутой блузкой и
устремляющейся к волосам, - брюнетка с короткой стрижкой, - подумал Дизель;
- блондинка с короткой стрижкой - подумал Пумеранг. Ножки, гладкие и
достаточно стройные, танцевали в таком ритме, что их взглядам уже
представились женское тело, и человечество, и история, когда едва заметное
неверное движение неожиданно сбивает шаг, еще шаг, и вот каблук начинает
вибрировать, отделяется от туфли, и все происходит в том же ритме - женщины,
человечества и истории; и этот ритм завершается каденцией, и воцаряется
тишина.
Вокруг был большой бардак, но казалось, что ничто не могло вывести их
из оцепенения. Дизель, еще более сгорбленный, чем обычно, уставился на
тротуар; Пумеранг поглаживал левой рукой бритый череп - вперед-назад: правой
рукой он, как обычно, уцепился за карман штанов Дизеля. Они разглядывали
черный каблучок-шпильку, но на самом деле видели эту женщину, смущенную и
замедляющую шаг, видели, как она, обернувшись на мгновение, произносит:
- │-мог, - даже не думая останавливаться, как сделала бы любая
нормальная женщина, - остановиться, обернуться, поднять каблук, попробовать
снова приладить его, опираясь на запрещающий дорожный знак... Она даже и не