"Артур Баневич. Где нет княжон невинных ("Приключения чароходца Дебрена Думайского" #3) " - читать интересную книгу автора

понимаешь, польза какая-нибудь.
- Понимаю.
- Я исхудала во время похода, из-за дизентерии обезвожена была... А у
него были нежные руки. Вот я и подумала...
- Понимаю, Ленда. И... не стыдись. Стыдиться нечего. В Маримале,
например...
- Да, знаю, - тихо сказала она. И вздохнула. - Он тоже знал. Как ни
говори, князь. Начитанный, с дворами знакомый, а те всегда на сто лет
впереди были. В отношении полезных новшеств. И даже... Только вот я...
- Оставим это, - попросил он.
- Нет, Дебрен. Я должна закончить, потому что это... это нас касается.
Пора взглянуть правде в глаза. Ну так вот, князь, хоть и прогрессивный был
человек, светский, обругал меня. Дескать, как же я могу его просить, чтобы
он, мужчина по всем статьям, стал себе рукой в мужском деле помогать. Что он
сгорел бы со стыда, если б об этом узнали. Что я эгоистка распутная и вообще
сука. Я ему толкую, что никто ничего не узнает, потому как ведь мы же
поженимся, и до самой смерти будем вместе... Но выторговала только то, что
согласились мы миловаться по маримальскому образцу. - Ей пришлось сделать
паузу. Дебрен, которому было все неуютнее лежать животом на досках, не имел
даже претензий, когда услышал сарказм в ее голосе. - В подробности не
вдаюсь. Должно было быть так, как у тебя с девственной баронессой Рансуазой.
Ну, возможно, не так идеально. Баронесса, судя по имени, марималька до
последней капли крови, значит, в крови у нее и это есть...
- Я не спал с ней, - спокойно сказал он.
- Мы тоже не спали. Причем в обоих смыслах слова, а не так, как у тебя,
в единственном. Потому что, когда дело дошло до сути, князь к железякам
присмотрелся повнимательнее и спрашивает: "А собственно, как вы, ваша
милость, с гигиеной управляетесь?" Ну, я ему, что, дескать, водой, хоть и
знала, что он не об этом спрашивает. А он: "Вижу, что водой, а у юбки весь
зад мокрый, ты меня в краску вгоняешь, когда по лагерю проходишь. Но я в
другом смысле. Потому что вряд ли ты меня не обманываешь, когда говоришь,
что ключик потеряла, э? А так, в принципе, зачем здесь этот люпин? Люпином
для меня натираешься? Так я ж тебе флакон благовоний купил за целых
полдуката!"
- Ключик?
- А что я должна была ему сказать? Что меня за распущенность городской
суд нажопником наказал? Надо было как-то объяснить, откуда эта пакость
взялась, так я дружкам по хоругви сказала, что меня родные в пояс верности
вырядили, чтобы в случае нашего поражения меня хуже смерти судьба не
постигла. В степных военных операциях, когда территория интимности не
благоприятствует, я сразу же эту легенду распространила и потом уж спокойна
была. Спутники своими лапами не лезли и ничему не удивлялись. Достаточно
было сказать, что у меня в предыдущей войне ключик затерялся.
- Понимаю.
- Очень мило с твоей стороны. А вот князь понимания не проявил. До
пересыпа в ту ночь дело не дошло, впрочем, и до разрыва тоже. Мы, как я
говорила, миловались. Ты, наверное, усмехаешься себе под нос, но это правда.
Была любовь, и к тому же большая. Я не стала бы ради тебя извлекать на свет
божий всю грязь, если б не было настоящей любви. Ибо речь идет о морали.
- Грязь? - Он не был удивлен, но и не хотел, чтобы она подумала, будто