"Оноре де Бальзак. Кузен Понс" - читать интересную книгу автора

пятьдесят тысяч франков. Я сам видел счета.
- Вернемся к вееру, - сказала Сесиль, которой эта вещица казалась
слишком старой.
- Вы, конечно, понимаете, что как только ваша маменька оказала мне
честь, попросив достать ей веер, я со всех ног кинулся на поиски, - стал
рассказывать Понс. - Я перебывал у всех парижских торговцев древностями и не
нашел ничего подходящего; ведь для вас, дорогая госпожа Камюзо, мне хотелось
раздобыть настоящий шедевр, я мечтал достать веер Марии-Антуанетты, самый
красивый из всех знаменитых вееров. Но вчера я пришел в восхищение от этой
божественной вещицы, несомненно выполненной по заказу Людовика Пятнадцатого.
И как это мне вздумалось пойти за веером на улицу Лапп, к овернцу,
торгующему медным и железным ломом и старой мебелью! Я верю, что у предметов
искусства есть разум, они чувствуют знатоков, приманивают их, подзывают:
"Тсс! тсс!.."
Супруга председателя суда пожала плечами и переглянулась с дочерью, но
ее мимика ускользнула от Понса.
- Я этих скаредов всех наперечет знаю! "Что новенького, папаша? Дверные
наличники есть?" - спросил я у Монистроля, торговца, который обычно
показывает свои приобретения сначала мне, а потом уже крупным скупщикам.
Тут-то Монистроль и рассказал, как Льенар, украшавший по заказу казны
скульптурой часовню в Дре, когда распродавалось поместье Ольне, выхватил
резные деревянные вещи из-под носа у торговцев, набросившихся на фарфор и
инкрустированную мебель. "Мне почти ничего не перепало, - сказал овернец, -
оправдать бы дорогу, и то хорошо". И он показал мне наборный шкафчик, ну,
просто заглядение! По рисункам Буше, выполнено с огромным мастерством!.. Все
отдай - мало! "Вот, взгляните, сударь, что я нашел в запертом ящичке,
ключика от которого не было, - мне пришлось взломать замок, - веер!
Посоветуйте, кому продать..." И он вынул вот эту самую резную деревянную
шкатулочку. "Посмотрите, это стиль Помпадур, похожий на пышную готику". -
"Да, - сказал я, - шкатулочка хороша, шкатулочку я бы взял, а вот веер мне
ни к чему... жены у меня нет, кому мне подарить такую старинную вещицу; да к
тому же теперь новые очень красивые делают. Теперь отлично разрисовывают
всякие бумажные безделушки, и довольно дешево. Знаете, ведь в Париже две
тысячи художников!" И я небрежно раскрыл веер, стараясь сдержать восторг, и
равнодушно поглядел на обе картинки, выполненные с таким мастерством, с
такой непринужденностью. У меня в руках был веер госпожи де Помпадур! Ватто
сам себя превзошел в этом рисунке! "Сколько вы хотите за шкафчик?" - "Тысячу
франков, мне их уже дают!" Я предложил ему за веер цену, соответствующую
примерно его дорожным издержкам. Мы посмотрели друг другу в глаза, и я
понял, что он у меня в руках. Сейчас же я положил веер обратно в шкатулку,
чтобы овернец его не рассматривал, и принялся восхищаться работой
шкатулочки, действительно чудесной. "Только ради шкатулки я его и беру, -
сказал я Монистролю, - только шкатулка меня и соблазняет. А за шкафчик вам
дадут больше тысячи, посмотрите, какая тонкая медная резьба! Да это же
уникальная вещь... ее можно использовать как образец, второго такого не
сыщешь, для мадам де Помпадур все делали по специальному образцу..." Моего
овернца так проняло, что он позабыл о веере и отдал его за бесценок, ведь
благодаря мне он понял, какая прелесть этот шкафчик работы Ризенера. Ну вот
и все! Но для такой выгодной покупки надо иметь большой опыт в этих делах.
Это борьба на зоркость глаза, а глаза у евреев и овернцев ой-ой-ой какие!