"Оноре де Бальзак. Пьер Грассу" - читать интересную книгу автора

самое главное, уж конечно, не способен сделать женщину несчастной. Последняя
фраза окончательно перетянула чашу весов. Теперь друзья семейства Вервель
только и слышали разговоры о знаменитом Фужере. В день, когда Грассу
принялся писать портрет Виржини, он уже был in petto[6] зятем семьи Вервель.
Вервели буквально расцветали в его мастерской, они чувствовали себя здесь,
как дома. Их неизъяснимо влекла к себе эта чистенькая, прибранная, уютная
мастерская художника. Abyssus abyssum[7], буржуа тянется к буржуа. Однажды к
концу сеанса на лестнице что-то загромыхало, дверь с шумом распахнулась, и
на пороге появился Жозеф Бридо. У него был крайне возбужденный и измученный
вид; волосы были растрепаны, глаза метали молнии. Он обежал вокруг
мастерской и внезапно подскочил к Грассу, тщетно пытаясь застегнуть сюртук:
пуговица выпала из суконной обтяжки.
- Дела плохи! - бросил он Грассу.
- Что с тобой?
- За мной по пятам кредиторы... Слушай, ты рисуешь эти... штуки?
- Да тише, ты!
- А-а, так так!
Семейство Вервель, безмерно возмущенное этим странным вторжением,
сменило свой обычно красный цвет на ярко-багровые тона пламени.
- Деньги загребаешь? - закричал Бридо. - Завелись кругленькие в
кошельке?
- Сколько тебе нужно?
- Пятьсот... За мной гонится заимодавец из породы догов - такой, если
вцепится зубами, уж не отпустит, не оторвав куска... Такая порода!
- Я дам тебе записку к моему нотариусу.
- У тебя есть нотариус?
- Да.
- Тогда понятно, что ты все еще пишешь щеки этими розовыми тонами... До
чего хороши!.. Хоть на вывеску парфюмерной лавки.
Грассу не мог скрыть смущения: ему позировала Виржини.
- Бери натуру такой, какова она есть, - продолжал великий художник. -
Мадмуазель - рыжая. Ну что ж, разве это смертный грех? В живописи все
великолепно. Положи-ка на палитру киноварь, оживи эти щеки, разбросай по ним
коричневые крапинки, а здесь - подмажь маслом! Неужели ты думаешь, что у
тебя больше разума, чем у природы?
- Вот что, - предложил Фужер, - займи мое место, покамест я напишу
нотариусу.
Вервель подкатился к Грассу и наклонился к его уху.
- Этот грубиян все как есть испортит, - зашептал торговец.
- Согласись только он написать вашу Виржини, портрет вышел бы в тысячу
раз лучше, - с негодованием ответил Фужер.
Услышав эти слова, г-н Вервель смиренно попятился к своей супруге,
ошеломленный вторжением дикого зверя и весьма мало довольный тем, что тот
приложит руку к портрету его дочери.
- Следуй намеченному, - сказал Бридо, отдавая Грассу палитру и беря у
него записку. - Ну, я тебя не благодарю! Теперь я могу вернуться в особняк
д'Артеза - я там расписываю столовую, а Леон де Лора занимается украшением
входа. Здорово выходит! Приходи посмотреть...
И он ушел не попрощавшись, так наскучило ему глядеть на Виржини.
- Кто этот человек? - спросила г-жа Вервель.