"Оноре де Бальзак. Музей древностей" - читать интересную книгу автора

ему, скажем, полк, или должность при дворе, или, наконец, предоставить ему
возможность отличиться. Мой дядя архиепископ претерпел жестокие муки, я
отменно воевал и ни разу не покинул поля боя, в отличие от тех, кто счел
своим долгом последовать за принцами; по моему мнению, король оставался во
Франции, и знать должна была оставаться здесь. И что же! Теперь никто даже
не вспоминает о нас, тогда как Генрих Четвертый, наверно, уже написал бы
д'Эгриньонам: "Приезжайте, друзья мои! Мы победили!" Мы, пожалуй, стоим
побольше Тревилей, а между тем два Тревиля уже сделаны пэрами Франции, еще
один Тревпль попал в депутаты от дворянства (маркиз принимал избирательные
коллегии за собрания представителей его сословия). Право же, о нас больше не
думают, как будто бы мы уже не существуем! Я все ждал, что принцы,
путешествуя, проедут через наш город. Но раз они не едут к нам, придется
ехать к ним.
- Я в восторге от того, что вы намерены ввести в свет нашего дорогого
Виктюрньена,- ловко ввернул шевалье.- Наш город - просто дыра, и юноше
грешно зарывать здесь свои таланты. Самое большее, на что он может
рассчитывать,- это встретить какую-нибудь нормандку, Достаточно глупую,
невежественную и богатую. Но что ему с ней делать? Жениться? О творец!
- Я твердо надеюсь, что он женится не ранее, чем получит достойную его
должность в королевстве или при дворе,- сказал маркиз.- Однако имеется
серьезное препятствие...
Вот каково было единственное препятствие, которое, по мнению маркиза,
мешало Виктюрньену начать блестящую карьеру:
- Мой сын,- со вздохом продолжал он после паузы,- граф д'Эгриньон, не
может явиться ко двору как нищий, его следует снабдить всем необходимым.
Увы! У нас уже нет, как два века назад, своей свиты из дворян. Ах, шевалье!
Верите ли, несмотря на то, что все разрушено до основания, мне кажется,
будто только вчера господин де Мирабо нанес дворянству свой сокрушительный
удар! Нынче важно лишь одно - иметь деньги; вот, по-моему, единственное
благодеяние, которым мы обязаны Реставрации. Королю нет дела до того, ведете
ли вы свой род от Валуа * или от завоевателей Галлии, ему важнее знать,
платите ли вы налог в тысячу франков. Поэтому я не могу послать графа ко
двору, не дав ему с собой хотя бы тысяч двадцать экю.
- Да этой безделицы вполне достанет, чтобы он появился там с блеском,
достойным его имени,- заметил шевалье.
- Так вот,- сказала мадмуазель Арманда,- я просила Шенеля прийти
сегодня вечером. Верите ли,- обратилась она к шевалье,- с того самого дня,
когда Шенель предложил мне выйти замуж за какого-то ничтожного дю Круазье...
- О мадмуазель, это было возмутительно!..- воскликнул шевалье.
- Непростительно! - добавил маркиз.
- Так вот,- продолжала мадмуазель Арманда, мой брат не мог с тех пор
превозмочь себя и не обращался к Шенелю ни с одной просьбой.
- К вашему бывшему слуге? - подхватил шевалье. Да вы бы, маркиз,
оказали этим Шенелю только честь, такую честь, которой он гордился бы до
конца своей жизни.
- Нет,- отвечал маркиз,- я считаю это ниже своего достоинства.
- Речь идет не о достоинстве; это необходимость, продолжал шевалье,
слегка выпрямившись.
- Никогда! - воскликнул маркиз с таким надменным жестом, что шевалье
решил открыть всю правду своему старому другу.