"Оноре Де Бальзак. Обедня безбожника" - читать интересную книгу автора

торжественных и в самых обыденных жизненных обстоятельствах, - и он глубоко
презирал людей. У великого человека качества его души нередко находятся в
соответствии друг с другом. Если у кого-нибудь из этих колоссов больше
таланта, чем ума, он все-таки умнее того, о ком говорят просто: "Это умный
человек". Гениальность предполагает внутреннее зрение. Зрение это может быть
ограничено кругозором отдельной специальности; но кто видит цветок - видит и
солнце. Однажды, услышав из уст спасенного им дипломата вопрос: "Как
здоровье императора?", Деплен заметил: "Царедворец ожил, - оживет и
человек". Тот, кто способен бросить такое замечание, не только хирург, не
только врач, - но еще и большая умница. Вот поэтому наблюдатель, привыкший
терпеливо и прилежно всматриваться во все человеческое, извинит его
самомнение и поверит, как верил в это он сам, что из великого хирурга мог бы
выйти не менее великий министр.
Из целого ряда загадок, усматриваемых современниками в жизни Деплена,
мы выбрали одну из самых интересных: в конце нашего рассказа будет дана ее
разгадка, и эта разгадка очистит память Деплена от некоторых нелепых
обвинений.
Орас Бьяншон был одним из любимых учеников Деплена. Прежде чем
поступить ассистентом-практикантом в клинику Отель-Дье, Орас Бьяншон, будучи
студентом-медиком, проживал в Латинском квартале, в нищенском пансионе,
известном под названием "Дом Воке". Бедный молодой человек испытывал там
муки жестокой нужды, но, как из горнила, мощные таланты должны выходить из
нее чистыми и неуязвимыми, подобно алмазам, которые могут выдержать любой
удар, не разбившись. Закаляясь на огне своих яростно пылающих страстей, они
проникаются неподкупной честностью и, замкнув свои обманутые вожделения в
пределы непрестанного труда, заранее приучаются к той борьбе, которая
составляет удел гениев. Орас был человек прямой, не способный ни на какие
компромиссы в вопросах чести, - человек не фразы, а действия, готовый
заложить для друга свой единственный плащ, пожертвовать для него своим
временем и сном. Словом, это был один из тех друзей, которые не задумываются
над тем, много ли они получат в обмен за то, что дают сами, так как бывают
уверены, что и сами они, в свою очередь, получат больше, чем дадут.
Большинство друзей Ораса испытывало к нему то глубокое внутреннее уважение,
какое внушает к себе добродетель, чуждая всякой позы; некоторые же из них
боялись его осуждения. Но Орас проявлял свои достоинства без малейшей
педантичности. В нем не было никакой склонности к пуританизму или к
проповедничеству: давая совет, он охотно пересыпал его крепкими словечками и
при случае любил выпить и закусить на славу.
Веселый собутыльник, столь же мало чопорный, как и любой кирасир,
прямой и откровенный, не как моряк - ибо теперешние моряки - хитрые
дипломаты, - а как славный молодой человек, которому нечего скрывать в своей
жизни, он шел вперед с высоко поднятой головой и смеющимися глазами. Чтобы
выразить все одним словом, скажем, что он был Пиладом многих Орестов: ведь в
наши дни наиболее реальным воплощением античных фурий являются кредиторы.
Орас переносил свою бедность с той легкостью духа, которая является, быть
может, одним из основных элементов мужества; и как все те, у кого нет
ничего, почти никогда не брал у других взаймы. Воздержанный, как верблюд,
проворный, как олень, он отличался твердостью убеждений и строгостью. Когда
знаменитый хирург понял те достоинства и недостатки, которые в их
совокупности делают вдвойне драгоценным доктора Ораса Бьяншона для его