"Оноре Де Бальзак. Онорина" - читать интересную книгу автора

обратил их в ренту, я бы непременно это знал, до такой степени безгранично
было его доверие ко мне во всем, что касалось его доходов. Иногда по утрам
граф бродил по саду и кружился по аллеям, как будто прогулка служила
крылатым конем для его мечтательной задумчивости. Он шагал, шагал без
устали, потирая руки, чуть не сдирая с них кожу. И когда я встречался с
ним на повороте аллеи, то видел, что его лицо светится радостью. Не
холодными, как бирюза, были глаза его, а бархатистыми, как барвинок, что
поразило меня еще при первом нашем знакомстве, ибо подчеркивало
удивительное различие: различие между взором человека счастливого и
человека несчастного. Не раз в такие минуты случалось, что он, схватив
меня под руку, увлекал за собой, а потом вдруг спрашивал: "Вы меня
искали?" - вместо того, чтобы поделиться со мной своею радостью. Но чаще,
особенно с тех пор как я стал заменять его в работе и составлять за него
доклады, несчастный проводил целые часы в саду, глядя на золотых рыбок,
плававших в прекрасном мраморном бассейне, вокруг которого амфитеатром
росли великолепные цветы. Казалось, этот государственный муж до
самозабвения увлекался пустой забавой - бросал рыбам хлебные крошки.
Вот каким образом открылась мне трагедия его внутренней жизни, столь
бурной, столь опустошенной, где, как в круге ада, забытом Данте, бушевали
чудовищные страсти...
Генеральный консул сделал паузу.
- Как-то в понедельник, - продолжал он - по воле случая, к графу
Октаву приехали на совещание господин председатель де Гранвиль и граф де
Серизи - в то время товарищ председателя Государственного совета. Втроем
они составляли комиссию, секретарем которой был я. К тому времени граф уже
назначил меня аудитором Государственного совета. Все материалы,
необходимые для рассмотрения одного политического вопроса, негласно
подведомственного этим господам, были разложены на длинном столе нашей
библиотеки. Де Гранвиль и де Серизи собрались к графу Октаву для
предварительного изучения документов, относящихся к их работе. Было решено
сначала собраться на улице Пайен, чтобы не переносить бумаг на квартиру
председателя комиссии господина де Серизи. Тюильрийский кабинет придавал
огромное значение этой работе; она ложилась главным образом на меня, и
благодаря ей я в том же году был назначен докладчиком дел. Хотя граф де
Гранвиль и граф де Серизи, напоминавшие по образу жизни моего патрона,
никогда не обедали вне дома, однако наше обсуждение затянулось до такого
позднего часа, что лакей вызвал меня и сказал:
- Их преподобия, настоятель Белых ряс и настоятель церкви святого
Павла, уже два часа ожидают в гостиной.
Было девять часов!
- Ну вот, господа, вам придется пообедать в обществе двух
священников! - воскликнул со смехом граф Октав, обращаясь к своим
коллегам. - Не знаю, способен ли Гранвиль побороть свое отвращение к
сутане.
- Смотря по тому, какие попы.
- Один из них - мой дядя, а другой - аббат Годрон, - ответил я. -
Будьте покойны, аббат Фонтанен уже ушел из прихода святого Павла...
- Ну что ж, пообедаем со святыми отцами, - сказал председатель де
Гранвиль. - Ханжи приводят меня в ужас, но истинно набожные люди бывают
иной раз весельчаками.