"Оноре Де Бальзак. Брачный контракт" - читать интересную книгу автора

человека. А Поль ценою семисот тысяч франков, истраченных за шесть лет,
приобрел это звание, хоть оно и не продается за деньги. Стать светским
человеком ничуть не легче, чем стать биржевым маклером, - для этого также
многое нужно: долго учиться, пройти испытательный срок, выдержать экзамен,
иметь знакомства, друзей, врагов, обладать более или менее изящной
наружностью, хорошими манерами, эффектно и приятно звучащим именем, - и
все это сопряжено с успехами у женщин, дуэлями, пари, проигранными на
скачках, разочарованиями, скукой, делами и множеством сомнительных
удовольствий. Поль стал так называемым щеголем. Все же, несмотря на всю
свою расточительность, он никак не мог сделаться законодателем вкуса. Если
сравнить причудливую толпу светских людей с армией, то законодатель вкуса
играет роль маршала Франции, а щеголь соответствует генерал-лейтенанту.
Итак, у Поля была скромная репутация щеголя; он умел ее поддержать.
Его лакеи были прекрасно одеты, экипажи вызывали одобрение; ужины, которые
он давал, имели немалый успех; наконец его дом принадлежал к числу семи -
восьми холостых домов, не уступавших по роскоши обстановки лучшим семейным
домам Парижа. Но он еще не успел сделать несчастной ни одну женщину, он не
проигрывал в карты кучи денег, не блистал в свете, был слишком честен,
чтобы обмануть кого бы то ни было, даже девушку; получаемые им любовные
письма не валялись у него повсюду и не хранились в особой шкатулке, куда
могли бы заглядывать его друзья, пока он повязывал галстук или брился; он
не собирался распродавать свои земли в Гюйенне, не обладал смелостью,
необходимой для решительных поступков и привлекающей всеобщее внимание к
молодому человеку; наконец он ни у кого не занимал денег, а, напротив, сам
имел глупость давать взаймы друзьям, которые после этого исчезали и
забывали о его существовании. Он как будто сам сознавал всю нескладность
своего характера. Она объяснялась отцовским деспотизмом, сделавшим его
каким-то половинчатым существом.
И вот как-то утром он сказал одному из своих друзей по имени де
Марсе, который впоследствии приобрел большую известность:
- Мой друг, в жизни должен быть смысл!
- Неужели надо было дожить до двадцати семи лет, чтобы постичь это? -
насмешливо спросил де Марсе.
- Да, мне двадцать семь лет, и как раз поэтому я решил обосноваться в
Ланстраке и стать помещиком. Я поселюсь в Бордо, в старом отцовском
особняке, перевезу туда свою мебель из Парижа, но парижскую квартиру
оставлю за собой и буду ежегодно жить в ней три зимних месяца.
- И женишься?
- И женюсь.
- Я тебе друг, славный мой Поль, ты это знаешь, - сказал де Марсе, с
минуту подумав. - Ну что ж! Стань отцом семейства и примерным супругом; ты
будешь посмешищем до конца своих дней. Если бы ты мог быть не только
смешон, но и счастлив - еще куда ни шло; но ты не будешь счастлив. У тебя
недостаточно твердая рука, чтобы удержать бразды правления в семейной
жизни. Надо отдать тебе справедливость; ты прекрасно ездишь верхом, никто
лучше тебя не умеет вовремя натянуть или отпустить поводья, поднять лошадь
на дыбы, оставаясь точно приросшим к седлу. Но женитьба, дорогой мой, дело
другое. Я уже предвижу, как норовистая госпожа де Манервиль рысью, а
больше галопом, помчит тебя во весь опор, и вскоре ты будешь выбит из
седла, да так, что очутишься в канаве с переломанными ногами. Послушай! У