"Джеймс Боллард. Садок для рептилий." - читать интересную книгу автора

скоплениям народа почему-то улетучилась. В присутствии такого множества
людей (он уже подсчитал, что на пятимильном отрезке пляжа можно видеть
более 50 тысяч человек) он испытывал странное оживление и не хотел
покидать террасу, хотя было уже три часа и ни он, ни Милдред ничего не ели
с самого завтрака. Стоит только встать, и назад этих мест в уголке ни за
что не получишь.
"Едят мороженое на пляже Эхо..." - размышлял он про себя. Он поиграл
стоявшим перед ним пустым стаканом. К его стенкам пристали волокна
синтетической апельсиновой мякоти, между которыми, жужжа, лениво ползала
муха. Море было гладкое и спокойное, непроницаемый серый диск, но в миле
от берега, словно пар над ушатом, низко, у самой воды, висел туман.
- У тебя разгоряченный вид, Роджер. Отчего ты не пойдешь искупаться?
- Можно. Знаешь, странная вещь. Из всех людей на пляже никто не
купается.
Со скучающим видом Милдред кивнула. Крупная, инертная женщина, она,
по-видимому, была бы вполне довольна просто тем, чтобы посидеть на
солнышке и почитать книжку.
Однако именно она предложила поехать на пляж и даже удержалась от
обычной воркотни, когда они попали в первую большую пробку и вынуждены
были выйти из машины, пройдя две оставшиеся мили пешком. Пелам десять лет
не видел, чтобы она так ходила.
- Странно, - сказала она. - Но сегодня не особенно и жарко.
- Не думаю, - он собрался было продолжить, но внезапно вскочил и
через парапет террасы стал всматриваться в пляж. Посередине его,
параллельно набережной, по проходу, который образовался сам собой,
бесконечным потоком медленно двигались люди, протискиваясь в толпе с
бутылками кока-колы, лосьоном и мороженым.
- В чем дело, Роджер?
- Да ничего... Мне почудилось, будто я увидел Шеррингтона.
Пелам осматривал пляж, не обнаруживая там больше никого похожего.
- Вечно тебе мерещится Шерринггон. Только сегодня это уже четвертый
раз. Перестань волноваться.
- Я и не волнуюсь. Я не уверен, конечно, но мне показалось, что в тот
момент я видел Шеррингтона.
Неохотно Пелам снова сел, понемножку пододвигая стул к парапету.
Несмотря на то что он пребывал в состоянии вялости и праздной скуки,
неопределенное, однако вполне отчетливое ощущение беспокойства владело им
весь день. Каким-то образом оно было связано с пребыванием Шеррингтона на
пляже, и эта тревога постепенно возрастала. Вероятность того, что
Шеррингтон, с которым он работал в университете на факультете физиологии в
одном кабинете, действительно выбрал эту часть пляжа, была ничтожна. Пелам
даже не был уверен, почему, собственно, он был убежден, что Шеррингтон
вообще здесь. Возможно, эти обманчивые видения - тем более невероятные
ввиду черной бороды, сурового, с высоким лбом лица и сутулой, при длинных
ногах, фигуры Шеррингтона - были попросту продолжением внутреннего
напряжения и его странной зависимости от Шеррингтона.
Ощущение беспокойства, однако, было свойственно не одному Пеламу.
Хотя Милдред и не поддавалась ему, большинство людей на пляже, как видно,
разделяло настроение Пелама. С течением времени беспрерывный общий гомон
уступил место обрывкам внезапно возникавших разговоров. Временами гул