"Джон Болл. Душной ночью в Каролине [D]" - читать интересную книгу автора

- Я сказал, чтобы тебе принесли завтрак. Можешь подождать тут. У
ребят сейчас хватает забот. Мы поймали убийцу.
- Он подписал признание? - осведомился Тиббс.
- Это никому не нужно, - отпарировал Гиллспи. - Я просмотрел его
дело. Всего девятнадцать лет, а уже два привода. Один за мелкую кражу,
другой за то, что приставал к девушке по имени Делорес Парди. А потом, у
него оказался бумажник Мантоли.
- Похоже, что начало хорошее, - согласился Вирджил Тиббс.
- Вот сейчас и посмотрим, какое это начало, - заявил Гиллспи и
потянулся к селектору. - Приведите Оберста, - приказал он.
Пока они ждали, Гиллспи бросил быстрый взгляд в сторону Тиббса.
- Тебе известно, что такое "белое отребье", Вирджил? - спросил он.
- Я слышал это выражение, - ответил Тиббс.
В коридоре зазвучали шаги, и плотный приземистый полицейский втолкнул
в кабинет юношу, почти подростка. Арестант был в наручниках. Он казался
слишком худым даже для своего невысокого роста. Угловатые коленки
выступали резко и неуклюже, туго обтянутые голубыми бумажными брюками. Он
то и дело мигал, поводя глазами вокруг, а потом кидал взгляд на скованные
запястья, на Гиллспи и опять на свои руки. Казалось, Оберста качает и ему
приходится прилагать героические усилия, чтобы сохранить равновесие.
Гиллспи выпрямился и рявкнул:
- Сесть!
Харви Оберст просто-напросто перестал удерживать свое тело и
плюхнулся на стул. Его тощий зад с глухим стуком ударился о жесткое
сиденье, но Оберст, казалось, ничего не почувствовал. Он уронил руки на
колени и, словно теперь не осталось смысла держать голову прямо, позволил
ей упасть набок.
Проходили секунды, а Гиллспи все тянул, выжидая, когда арестованный
до смерти перепугается. Однако по Оберсту нельзя было заметить, чтобы это
на него подействовало.
Гиллспи перевел взгляд на полицейского.
- А остальное при тебе? - спросил он.
Приземистый полисмен полез во внутренний карман и извлек тисненый
бумажник. Гиллспи завладел им, внимательно осмотрел сверху, а затем влез
внутрь и изучил содержимое.
- Можно снять браслеты, - сказал он почти по-домашнему.
Освобожденный от наручников, Харви Оберст тут же принялся растирать
руки, сперва одно запястье, потом другое, но не произнес ни слова.
- Зачем ты это сделал? - спросил Гиллспи.
Оберст приподнял голову и набрал воздуху.
- Потому что он лежал там, и все. Прямо на виду. Набитый деньгами. Я
видел: он мертвый и они ему не нужны. А он просто валяется. Не я, так
кто-нибудь другой взял бы. А мне они были очень кстати. Я и взял. - Он
помолчал и добавил примирительным тоном:
- Вот и все.
- Ну да, только сначала ты его убил, - подсказал Гиллспи.
Арестованный вскочил на ноги, словно его внезапно пронзила острая,
нестерпимая боль.
- Я взял бумажник! - закричал он с исказившимся лицом. - Взял, потому
что тот тип все равно был уже мертвый. Мне были нужны деньги, очень! Но я