"Вилем Балинт. Жизнь в родной земле " - читать интересную книгу автора

- Прежде чем ответить на этот вопрос, позволяю себе ваш вопрос
исправить, вернее - расширить. По моему от 1928 года в СССР до настоящего
времени не было ни одного года, чтобы не было голода, чтобы население жило и
чувствовало себя сытым. В эти годы вечное недоедание было постоянным
спутником советского обывателя. От остальных лет зима 1933 и 1934 годов
отличалась лишь тем, что вечное недоедание для многих и многих окончилось
медленной голодной смертью. Главной и основной причиной хронического голода
в СССР является вся система жизни человеческого общества на началах
коммунизма.
Для каждого нормального человека есть аксиомой, что человек работает
для себя с интересом, увлечением и радостью. И никакого интереса и старания
не проявляет человек при работе, если наперед знает, что материальные
результаты его труда загребет кто-то, даже если это "кто-то" есть
государство. Но об этом не буду распространяться, ибо это так ясно для
каждого более или менее нормального человека. Одни лишь дубоголовые
коммунисты этого не могут понять.
Одной же из причин особенно катастрофического недоедания в 1933 и 1934
годах, окончившегося голодной смертью многих сотен тысяч советских граждан,
является всеобщее коммунистическое головотяпство. Сейчас, например, там в
моде стахановщина, в те годы особенно рьяно культивировался метод
"ударничества". Стахановское движение и ударничество это - родные братья.
Главное, чтобы фигурировали рекордные цифры в газетах, а что скрывается за
этими цифрами (иногда миллионы человеческих жизней) это, по-моему,
коммунистических головотяпов совсем не интересует. Культивировалось тогда
ударничество и в сельском хозяйстве. А то, так сказать, на перегонки
игрались колхоз с колхозом, край с краем. Кто раньше посеет, кто раньше
уберет, кто больше соберет и т. д. Конечно, в высоких, статистических цифрах
были заинтересованы прежде всего господа положения - коммунисты. Они
стремились блеснуть высокими цифрами и тем самым сделать себе карьеру.
Рядовому колхознику стараться о цифрах было незачем. Эти состязания для него
были непонятны, для себя от этого не видел никаких выгод, а кроме того,
колхозник, ввиду его рабского положения, вообще привык все делать как раз
наоборот, нежели от него требует коммунистическое начальство. Чем большее
коммунисты требовали от колхозников, тем обратно пропорционально меньше
колхозник в действительности прилагал труда для обработки земли, к своим
обязанностям относился совсем спустя рукава. В итоге земля была обработана
небрежно, посевы были проведены с опозданием, урожай поэтому получился
плохой. Коммунистические заправилы это не замечают. Им было важно, чтобы
официально их край был ударническим и чтобы их рожи красовались на страницах
газет. Достигнуть этого не представляло больших затруднений: составлялись
липовые сводки об урожайности и посылались в центр и тем добивались цели. О
последствиях эти головотяпы не думали.
Высокие же данные об урожае получались следующим образом: специальная
комиссия для определений высоты урожая в крае выезжала в поле, выбирала
самую лучшую зрелую пшеницу на корню, скашивала один квадратный метр этой
пшеницы и тут же обмолачивала. Конечно, проба получалась высокая. На
основании этой пробу определяли высоту урожая целого края. В центре, на
основании этих данных, устанавливали другие головотяпы ставки обмолоченной
пшеницы для сдачи государству. Конечно, ставки были тоже ударнические. В
результате получался узаконенный, невиданный, сплошной грабеж как колхозов,