"Вилем Балинт. Жизнь в родной земле " - читать интересную книгу автора

так и единоличных хозяйств. От хлебороба иногда требовали сдать государству
в три раза больше зерна, чем он собрал с поля.
Забрали у хлебороба, как говорится, под метелку - все, не оставили даже
на пропитание, и люди, конечно, мерли, как мухи, ибо не осталось даже кошек
и собак. Все было поедено. Безусловно местные представители власти прекрасно
видели всю нелепость положения, но отступать от выполнения (иногда и
"перевыполнения"!) предписанного свыше плана хлебозаготовок означало для них
раскрыть собственное умышленное преступное злоупотребление, проявленное ими
при определении высоты урожая.
И вот, как результат такой легкомысленной, безответственной и
преступной деятельности в отношении населения со стороны местных
коммунистических правительственных органов, сотни тысяч лучших тружеников
земли погибли голодною смертью. Между прочим, в СССР дурость и блеф всех
сводок и офиц. статистики явление обыденное. Там каждое государственное
предприятие всегда "все выполняет и перевыполняет", и цифры всегда
астрономические. А в действительности?!. - В то время, как на бумаге
"перевыполнено", в действительности иногда... только собираются приступить к
выполнению.
Такое коммунистическое безответственное бахвальство и преступный гонор
почти всегда оставались без наказания, хотя последствия такого
очковтирательства имели иногда катастрофические последствия. Но вот в 1933 и
1934 годах дело с урожаем имело ужасно катастрофические последствия.
Каширина расстреляли совершенно справедливо. На его совести сотни тысяч
преждевременно угасших человеческих жизней. А Кашириных там очень много,
почти все коммунисты. Ведь всей жизнью там руководят исключительно
коммунисты. Жалко советский народ. Хороший это народ. Обидно страшно, что им
управляют вот такие негодяи. Нет! - Я лично на собственной, шкуре убедился,
что из хама, действительно, никогда не будет пана...
- А приходилось вам видеть голодающих и умерших от голода, - прерываю
жуткий и обстоятельный рассказ своего советского знакомого.
- И-и! Сколько еще!.. В Азове одно время столько было голодающих и
умерших от голода, что просто ужас! Умерших не успевали хоронить. Большею
частью это были колхозники из окрестных сел и станиц. Всю трагедию,
свидетелем которой я тогда был, нет сил и способности вам передать. Бывало,
проходил по улице, - под забором лежат до кости высохшие люди с протянутыми
руками и, еле-еле слышным голосом, тянут: "Ой, родименький, дай хочь
крыхточку хлебушка, хочь корочку, хлебушка дай дядинька, не ел я ничего уже
целую неделю, не дай, родименький, умереть с голоду, Бог тебя вознаградит...
ой, дай, Христа ради чего-нибудь, умираю совсем..."
Этот слабый, но душу раздирающий вопль умирающих под советской властью
и до сих пор слышу, как жуткий обвинительный акт большевицких злодеяний. Это
до сих пор не могу забыть. А сколько народу погибло на всяких свалочных
местах, на всяких отбросах и мусорных ямах!

* * *

На нашей питательной фабрике было, например, специальное место, куда
сваливали отбросы, сор, кости и т. д. Конечно, все, что мы выбрасывали, за
ночь исчезало. Однажды на фабрике готовили пищу из рыбы... Отбросы из рыб,
главным образом кости, были, по обыкновению, выброшены на свалочное место.