"Гонсало Торренте Бальестер. Дон Хуан " - читать интересную книгу автора

все так, как ему заблагорассудилось, и сотворил множество существ
бесполезных и нелепых, и дудят они в свои дудки фальшиво, не умея
подладиться друг под друга, отчего все спутывается во вселенскую
неразбериху. Да и сам Господь воплощение разлада.
- Чушь!
Они помолчали.
- Ладно! - выдавил наконец Черный Боб. - Так что за птичку должен я
упрятать в клетку?
- Очень скоро ты его увидишь.
- И мне опять оставаться в шкуре монаха?
- Полагаю, пользы от того будет мало. Тебе надобно быть рядом с тем
человеком до самой смерти его, читать мысли и вести учет поступкам. Но
главное, ты должен услеживать, как и что происходит в душе его под влиянием
Благодати, точнее, увериться, что ничегошеньки не может там перемениться,
раз уж предначертано ему вечное спасение. А затеяно все вот ради чего: когда
Другой распахнет пред ним небесные врата, ты возопишь: "Нет у него на то
права!" Словом, должен ты доказать, что человек сей несвободен в выборе и
было заранее ему уготовано вечное спасение.
- А теперь растолкуй, каков тут смысл.
- Речь идет о споре между вами и нами, католиками и протестантами, и
человек этот поможет уяснить, кто из нас прав.
- Ладно, одно утешение - работы не больно много. А есть ли указания,
как поступить с телом монаха?
- На сей счет никаких указаний нет...
- Тогда...
Черный Боб радостно вскрикнул, и бездыханное тело Вельчека рухнуло на
плиты.
- Пропади ты пропадом! - крикнул Боб, вылетая из ненавистной оболочки.
- Ты что, так и бросишь его тут?
- Отчего же нет?
- Это не годится, да и предначертан ему был иной конец.
Надоеда оглядел распростертое тело с чувством, похожим на сострадание,
хоть и имело это чувство иную природу: так смотрят на произведение
искусства, кое могло бы стать шедевром, но по недомыслию художника иль по
его злой воле оказалось безвозвратно испорченным.
- Сразу видно, что ты католик да еще из самых твердолобых, -
пробормотал он, - тебе все одно: что эдакая смерть, что иная, пускай
противоречит это любым законам метафизики. У нас - иначе. И один из наших
великих поэтов уже придумал максиму, которой суждено произвести революцию в
морали. "Будь верен себе самому", - сказал он. Доводилось ли тебе слыхать
что-либо более новое и вдохновенное? А смысл таков: все в тебе
предопределено, будь верен своему предназначению. Или так: когда рождается
человек, в самом событии рождения уже таится весь жизненный путь его,
включая смерть. Само собой, каждому должно на пути своем принимать решения,
делать выбор, и, не спорю, иной раз возникает видимость, будто человек
свершает что-то своею волей, да в иные моменты он и впрямь достигает некоей
свободы; но кто воистину глубоко постиг себя, непременно выберет то, что ему
и положено выбрать, - равно так умелый драматург повелевает персонажами,
опираясь на закон естественной необходимости. А того, кто делает скверный
выбор, следует сравнить со скверным поэтом: результат - иначе говоря, вся