"Гонсало Торренте Бальестер. Дон Хуан " - читать интересную книгу автора

развеселился еще пуще. Не спрашивая позволения, он уселся на краешек
кровати.
- По словам Марианы, мое имя произвело на вас большое впечатление.
- Марианы?
- Да, вчерашней официантки. Она же - хозяйка кафе. Припомнили? И прошу
вас, никогда больше не смотрите ни на одну француженку с таким наглым
упорством, а уж коль вы себе это позволили, немедленно начинайте атаку! Хотя
тут у вас ничего бы не вышло! Мариана влюблена в моего хозяина, и для нее
еще не пришел час разлюбить его.
Он сделал рукой игривый жест.
- Все они одинаковы. Ужасная скука! Подумайте только, триста с лишним
лет наблюдать одно и то же! Женская слабость - тоскливое, удручающее
зрелище. Будь моим хозяином кто-нибудь другой, я бы давно от него ушел.
- Что вы от меня хотите?
- Чтобы вы познакомились с моим хозяином.
- Не горю желанием.
Лепорелло поднялся, подошел к окну и несколько мгновений стоял молча,
спиной ко мне. Не поворачиваясь, он сквозь зубы отпустил пару замечаний в
адрес какого-то прохожего. Потом без всякого перехода заметил:
- Я вам не верю. Ваш ответ - результат разговора, который случился у
вас вчера вечером со священником, а также дурно проведенной ночи. А еще вы
опасаетесь, что мы с хозяином вздумаем вас дурачить. Если испанцу кажется,
что над ним насмехаются, он становится невыносимым, испанцы способны поднять
дикий скандал из-за сущей ерунды. Мой хозяин сумел избавиться от этого
недостатка, но, по правде сказать, с ним никто и никогда шуток не шутил.
Вернее, одно лицо позволило себе сыграть с ним отличную шутку... но лицо
столь высокого ранга, что об обиде речь тут идти никак не может.
Он резко обернулся.
- Хотите пойти со мной? Я изложу вам причины, по коим мой хозяин и я
оказываем вам честь... - Он с улыбкой поправил себя: - Прошу прощения. Я
хотел сказать: желаем пригласить вас на встречу.
- Нет.
- Вы боитесь?
Я вскочил с кровати.
- Когда вам угодно?
Лепорелло засмеялся.
- Вот последнее средство, чтобы заставить испанца что-то сделать. Вы
никак не хотите понять, что между трусостью и отвагой есть много всяких
промежуточных качеств - вполне достойных и весьма полезных: расчетливость,
осмотрительность, благоразумие. Какие вы, испанцы, странные и симпатичные!
Мой хозяин вел бы себя точно так же! Вернее, именно так он и вел себя всю
жизнь. Страх прослыть трусом для вас сильнее любых здравых доводов.
Он приблизился и похлопал меня по плечу.
- Ладно, собирайтесь.
- Может, вы все же соизволите сообщить, откуда вам известно, о чем
именно я спорил вчера со священником? И что ночью...
Он остановил меня резким жестом:
- Профессиональный секрет.
- А если я скажу, что пойду с вами только после того, как вы мне все
объясните?