"Вольдемар Балязин. От Екатерины I до Екатерины II ("Неофициальная история России" #6) " - читать интересную книгу автора

всеобщее внимание. Это было весной 1727 году, в самом конце короткого
царствования Екатерины I. К этому времени здоровье императрицы, не щадившей
себя в бесконечных празднествах, банкетах, вечеринках и попойках, стало
резко ухудшаться. За состоянием ее здоровья внимательно наблюдали
политические группировки в ожидании очередного этапа борьбы за власть".

Дом Романовых и Меншиков
Когда Екатерина умерла, великому князю Петру Алексеевичу шел
тринадцатый год. Он был мягок душой, красив, достаточно развит и весьма
неглуп для своих лет, напоминая покойную мать - Софью Шарлотту
Вольфенбюттельскую. С самого начала своего неожиданного воцарения мальчик
попал в очень непростую ситуацию, ибо кроме него претенденткой на трон могла
оказаться и восемнадцатилетняя дочь Петра I и Екатерины I - Елизавета
Петровна, его родная тетка. Сторонники Елизаветы стали прочить ей в мужья
незаконного сына польского короля Августа II и графини Авроры Кенигсмарк,
красавца и ветреника Морица Саксонского, перед тем неудачно посватовавшегося
к Анне Иоанновне. (Об этом пассаже будет подробно рассказано впереди.)
Сторонники же Петра II сватали ребенка-императора за дочь Меншикова - Марию.
Для примирения двух партий при дворе возник фантастический проект
женитьбы Петра Алексеевича и Елизаветы Петровны - племянника и тетки, но ему
не удалось осуществиться: Меншиков увез Петра к себе во дворец и там
сосватал его со своей дочерью - несостоявшейся супругой Петра Сапеги.
12 мая, когда тело Екатерины еще не было погребено, Петр II возвел
Меншикова в звание генералиссимуса, дав ему очевидное преимущество перед
пятью жившими и действовавшими в ту пору фельдмаршалами. 16 мая Екатерину
похоронили, а уже 24 во дворце Меншикова на Васильевском острове была
необычайно пышно отпразднована помолвка Петра II и Марии. Меншикову эта
великая удача не вскружила голову, и он демонстративно протянул руку
примирения и дружбы ненавидевшим его Голицыным и Долгоруковым. После этого
враждебными ему остались лишь Анна Петровна и ее муж - Гольштинский герцог
Карл, но и от них вскоре избавился умный и ловкий генералиссимус, пообещав
супругам миллион флоринов и выдав им для начала всего 140 тысяч, он отправил
Анну и Карла в Голштинию. Им была обещана ежегодная пенсия в 100 тысяч
флоринов и поддержка России в деле присоединения к Голштинии соседнего
Шлезвига. 25 июля 1727 года герцогская чета отплыла из Петербурга в Киль,
сопровождаемая небольшой группой придворных, среди которых были и люди,
близкие к российской императорской фамилии.
Среди них прежде всего следует отметить девятнадцатилетнюю Мавру
Егоровну Шепелеву, особенно доверенную "конфидентку" Елизаветы Петровны. Ее
дядя - Дмитрий Андреевич Шепелев - был женат на родственнице пастора Глюка
Дарье Ивановне и благодаря этому был близким человеком в семье Петра и
Екатерины. Сохранил он свое положение и во все последующие царствования,
особенно возвысившись при Анне Иоанновне. Его-то родственница, Мавра
Егоровна, и отправилась в Гольштинию, выполняя двоякую роль - и фрейлины
Анны Петровны, и сердечной подружки Елизаветы Петровны. Находясь в Киле, она
сообщала Елизавете Петровне обо всем происходящем во дворце и городе.
Образчиками ее писем могут служить, например, такие: "Сестрица ваша ездила в
санях по Килю, и все люди дивовались русским саням". Или: "Еще ж доношу, что
у нас балы были через день, а последний был бал у графа Бассевича, и
танцевали мы там до десятого часа утра, и не удоволились в комнатах