"Вольдемар Балязин. Семнадцатый самозванец " - читать интересную книгу автора

ожидать возвращения Кости, который отправился в город, чтобы выведать, что и
как, а затем вернуться обратно и рассказать обо всем узнанном.
Вечером, засветив в поставце лучину, Тимоша достал из-под печи крест и
посох и показал их матери. Он сказал ей, что все это лежало в срубе на печи,
а о найденном скелете не проронил ни звука, не желая пугать больную и так
уже перенесшую немало волнений.
Тем не менее Соломонида с любопытством и страхом смотрела на крест и
посох. Соломонида взяла в руки крест, повернула его перед огнем, и Тимоша
увидел то, чего при свете дня не видели ни он, ни Костя: снизу вверх шла
надпись, невидимая при дневном свете. По стояку креста четко проступали
слова: "Раб божий князь Иван Шуйской-Плетень".

Глава вторая. Владыка Варлаам

Вологодский архиепископ Варлаам, узнал о содеянном юродами и
божедомами, как только они вернулись в город. Крут был владыка, и более
всего ревновал, когда кто-либо нарушал его - архипастырскую власть. Воеводы
и наместники менялись в Вологде каждые три-четыре года, а он, владыка,
правил своею епархией уже семнадцать лет. И дело было даже не в том, что
носил он сан архиепископа, выше которого в России было лишь несколько
митрополитов и патриарх, а потому, что был он и умен, и удачлив, и на
патриаршем дворе вхож в любую дверь. И говаривали, что при надобности мог он
тотчас же повидаться и с самим государем Михаилом Федоровичем.
И когда узнал Варлаам, что нищая братия учинила такое самовольство и
дотла спалила избушку стрелецкой вдовицы Анкудиновой, то тотчас же повелел
привести божедомов к себе, на владычный двор. И когда калеки и странницы
уселись на земле, у крыльца, Варлаам долго не выходил из палат, и даже когда
пошел дождь, оставался в покоях.
Однако виноватых и из-под дождя со двора выпускать не велел.


* * *

Владыка ходил по спаленной палате и вспоминал нечто давнее, лежащее
где-то на дне души...
Годов восемь тому, неизвестно от чего заболели у него глаза: опухли
веки, слезы мешали читать и писать, больно было глядеть на свет. Никто не
смог помочь владыке - даже оказавшийся случайно в Вологде аглицкий лекарь
Джон Дервик. И тут келейник его - старец Терентий - отыскал стрелецкую вдову
Соломонидку, коя слыла изрядной умелицей, знавшей целительную силу кореньев,
трав, листьев и даже камней и извести.
Вдовица внимательно оглядела глаза больного - покрасневшие и
загноившиеся - и велела пробыть безотлучно две недели в темной комнате, по
три раза в день промывая глаза каким-то коричневым травяным настоем. На
третий день Варлааму стало лучше, еще через десять дней болезнь и совсем
прошла. Варлаам хотел было выйти из темной комнаты вон, но решил прежде
спросить о том лекарку.
Он вспомнил, как молодая, красивая вдова, войдя во тьму спаленной
палаты, остановилась у порога, не то боясь споткнуться о что-нибудь, не то
робея и стесняясь владыки. Варлаам взял Соломониду за руку - трепетную и