"Дмитрий Балашов. Святая Русь (Книга 2, части 5 - 6) (Государи московские; 7)" - читать интересную книгу автора

Дела на Москве шли ни шатко ни валко.
В Орду к новому хану устремили, почитай, все залесские князья. Поехал
Борис Костянтиныч Городецкий вновь спорить с племянниками о Нижнем
Новгороде; Дмитрий Костянтиныч послал туда же второго сына, Семена
(Кирдяпа сидел в Орде не понять - не то подручником, не то заложником
хана), отправился и Михайло Тверской с сыном Александром, по слухам, вновь
искать великого княжения под Дмитрием... Нелепая минувшей осенью сдача
города пьяною чернью грозила теперь вновь обрушить все с таким тщанием
возводимое и уже было возведенное здание московской государственности.
Дмитрий, избавившись от Киприана, места себе не находил. Все шло и
вкривь и вкось. Ордынский посол Карач недвусмысленно потребовал прежней
<великой> дани, угрожая вторичным набегом. И лучше было соглашаться на
дань, чем рисковать новою переписью - <числом>, после которого дань могла
легко вырасти вчетверо, ежели не впятеро, ибо за прошедшее с последнего
<числа> столетие с лишком земля разрослась, полюднела и побогатела
несказанно. Выросли целые городки, слободы, починки и села там, где были
при князе Даниле еще безлюдье и глушь. Монахи нынче в поисках уединения
уходили на Дубну, прятались среди буреломов и болот, а то и в заволжские
дальние дали, в галичские, белозерские и вологодские пределы, хотя и там
земля густела деревнями, возникали острожки, на судоходных реках строились
вымолы, и, быть может, именно это незримое глазу, но неуклонное наполнение
земли и являлось основою всего, что делали воеводы и князья, сталкиваясь в
непрестанных воинственных сшибках друг с другом и с татарами.
Во всяком случае, он, Дмитрий, коему сейчас не хватало всего - леса,
хлеба, лопоти, серебра, - был в ответе за всю землю, весь <язык> русский,
а выгнав митрополита, и за духовное окормление русичей (в чем ему, как
великому князю, вручены были право и власть самим Господом, в это Дмитрий
верил, и верил свято. О том и покойный батька Олексей баял ему не
единожды!)
И вот теперь покинутая им Москва сожжена, княжество разгромлено,
тверичи вновь подняли голову, в великом Новгороде и Пскове бушует ересь,
ордынские дани умножились и многажды проклятый им Олег, как и вся Рязань,
неодолимо, раз за разом, встающая из пепла вражеских нахождений и
погромов, уже вновь угрожает Москве.
Войско, посланное на Олега Филипповым постом, вернулось к Рождеству.
Гнали стада, вели полон. Но скот приходило забивать - не было сенов,
запасенные копны вокруг всей Москвы пожгли и разволочили татары, и сено
то, раструшенное со снегом и грязью, уже не годилось в корм самой
нетребовательной скотине. Скот забивали, кормили народ, полон расселили по
опустевшим деревням и селам, и все одно не было серебра, нечем было
платить дань, новонасельники нуждались и в том, и в другом, и в третьем,
иные потихоньку разбегались, возвращаясь к себе, за Оку. А Олег уже вновь,
собравши неведомые силы, подступил к Рязани, откуда бежали с позором,
почти без бою, посаженные там московские наместники...
При этом большое путалось с малым, хворали малыши, недомогала
простуженная в бегах Авдотья. Не хватало дубовой драни. Роптал посад.
Хитрые фряги строили препоны, мешали сурожской торговле. Со многих
волжских градов своих данщиков приходило убирать. Не было соли, в оттепель
под Рождество пропало неисчислимое количество пудов свежей мороженой рыбы.