"Рудольф Константинович Баландин. Вернадский: жизнь, мысль, бессмертие" - читать интересную книгу автора

значительное количество произведений впервые увидело свет. Они
продолжают публиковаться и сейчас, в наши дни, не просто как архивные
материалы по истории науки и даже не только как классические научные
произведения. Труды Вернадского остаются на переднем крае науки,
активно вливаются в поток современной научной мысли, где все более ясно
и полно выявляется могучее течение, связанное с изучением биосферы,
живого вещества и геологической роли человечества на Земле, - научное
учение, которому суждено объединить в себе достижения многочисленных
отраслей знания и которое навеки связано с именем Владимира Ивановича
Вернадского.



ОБРАЗ ЖИЗНИ И ОБРАЗ МЫСЛИ

Говорят, внешность обманчива.


Любитель парадоксов Оскар Уайльд вывернул этот афоризм наизнанку:
только поверхностные люди не обращают внимания на внешность.


Вернадский был цельной, глубокой, многогранной личностью, оригинальным
и неутомимым мыслителем, увлеченным поисками истины. Мужественный,
искренний, отстаивающий свои взгляды в самых трудных ситуациях,
борющийся за справедливость, не оставляющий в беде учеников и
товарищей. Он мог бы служить образцом русского интеллигента-патриота,
сочетающего творческие искания с практической деятельностью, а
увлечение наукой и философией - с борьбой за справедливость.


Его внешность соответствовала духовному облику: спокойное лицо с
правильными чертами, крупный лоб, острый, внимательный взгляд.


Сохранилось несколько фотопортретов В. И. Вернадского и несколько
словесных описаний его облика. Последние особенно интересны, потому
что передают некоторые его черты, недоступные бесстрастному оку
фотоаппарата.


Вот как описывает Владимира Ивановича академик Д. В. Наливкин по
своим впечатлениям 1914 года: "Он уже тогда был немолод. Высокая,
стройная, немного сутуловатая фигура, быстрые, но спокойные движения
запоминались сразу; над всем безраздельно царила голова. Узкое,
точеное лицо, высокий выпуклый лоб ученого, темные волосы с сединой,
каскадами поднимавшиеся над ним, поражали и удивляли. Но и они
были только фоном для глаз, необычайно чистых, ясных, глубоких,
казалось, что в них светился весь облик, вся душа этого необыкновенного
человека. Впечатление еще более усиливалось, когда Владимир Иванович