"Андрей Балабуха. Маленький полустанок в ночи" - читать интересную книгу автора

передавал им заказ на разработку портативной искусственной почки. А через
пару месяцев Чехашвили уже работал во ВНИИППБ. Че-хашвили хорошо знал, что
как научному работнику ему цена невелика: он был тщателен, исполнителен,
причем в этой своей исполнительности -- даже оригинален, пожалуй. Но не было
в нем какой-то живинки, "искры научной", что ли. Зато это был прирожденный,
первоклассный администратор. И с ним Баржин всегда мог быть спокоен. Он
перевалил на Гиго все свои чисто административные заботы, которых у
заведующего лабораторией хоть отбавляй, и притом еще Чехашвили был и
"доставалой", и "толкачом", и( и( Нужно что-то раздобыть -- Чехашвили;
узнать -- Чехашвили; договориться с кем-то -- опять Чехашвили; скажи ему
Баржин: "Гиго, к утру мне нужна одноместная машина времени," -- утром, придя
на работу, он наверняка увидел бы у себя в кабинете похожий на велосипед
аппарат, поблескивающий хромом и слоновой костью(
Баржинскому заместителю нужна была ученая степень: в отделе кадров
Баржину уже не раз говорили об этом. Но Гиго и слышать не хотел о
диссертации.
-- Я думаю, Борис Вениаминович, диссертация -- это нечто новое, что ты
хочешь и должен сказать. А я -- сами знаете -- ничего особенно нового
сказать не могу. Так зачем же увеличивать число никому не нужных переплетов?
Но диссертация эта была нужна всей лаборатории хомофеноменологии, и
Чехашвилн заставили ее написать -- и Баржии, и Поздняков три месяца
просиживали вечера вместе с Гиго, готовя ее.
Наконец он защитился.
-- Это был самый гнусный день в моей жизни, -- признался он тогда
Баржину.
-- Но вашу диссертацию никак не назовешь ненужной!
-- Нет. Но разве ее можно назвать моей?
И в этом был весь Гиго.
Зойка. Вообще-то она, конечно, Зоя Федоровна Пшебышевская. Но на памяти
Баржина ее так называли только дважды, и то оба раза в приказах по
институту.
Выудил ее Леша. Зойке было всего лет двадцать пять, она кончила 157-ю
экспериментальную школу, выпускавшую программистов. По ступила в ЛИТМО, где
и познакомилась с Поздняковым. А сама преподавала программирование в той же
школе. Но потом выяснилось, что для получения диплома нужно работать точно
по специальности. И тогда, воспользовавшись случаем, Лешка притащил ее к
Баржину.
-- Нужен нам программист? -- спросил он.
-- Нужен, -- сказал Баржин. -- Гиго только что вышиб где-то "Раздан" и
сейчас доругивается с главбухом.
-- Вот тебе программист, Боря, -- сказал Лешка, подталкивая вперед Зою.
-- А ты, чадо, не смотри, что я с ним так фамильярно. Потому как он --
начальство. Зовут Его Борис Вениаминович, и он совсем не страшный. Уловила?
-- Уловила. -- сказала Зойка своим опереточным голоском. -- А где этот
ваш "Раздан", Борис Вениаминович? Можно мне к нему, а?
Баржин никогда не жалел, что взял ее. О таком программисте можно было
только мечтать.
Ивин, Борис Ильич, в просторечии -- Боря-бис. Инженер-экспериментатор
по призванию, он обладал удивительным талантом чувствовать схему.
Рассчитывал он потом. Сперва сидел, разглядывая ее со всех сторон, щупал