"Андрей Балабуха. Аппендикс" - читать интересную книгу автора

-- Не слишком ли вы пессимистичны, Огюст? -- спросил д(Эрбинвилль,
разливая бургундское. -- Давайте лучше выпьем -- это вино способно даже
самого мрачного пессимиста превратить в восторженного юнца.
-- В таком случае мне угрожает опасность стать младенцем, -- улыбнулся
Огюст.
-- А бургундское вино здесь превосходно, -- сказал д'Эрбинвилль,
пригубляя вино. -- Оно как хорошая любовница. Каждый глоток божественен, но
предвкушение следующего -- еще лучше. Так какие же тернии вы видите на моем
пути, Огюст?
-- Я простой буржуа, Пеше, хотя император и сделал моего отца
дворянином. И потому простите мне, если я буду недостаточно тактичен. Так
вот. Кто вы сейчас? Один из вождей республиканской партии. Пусть даже один
из наиболее видных вождей. Герой "процесса девятнадцати". Но какие виды у
вашей партии? Никаких. Стань вы в свое время орлеанистом, сейчас вы были бы
пэром. А так( -- Огюст оторвал от грозди крупную виноградину и кинул ее в
рот. -- В народе. конечно, брожение. Но вы же знаете французов -- это у них
в крови( Республиканцы, орлеанисты, легитимисты -- да много их! -- пытаются
склонить народ на свою сторону и попутно перегрызть друг другу горло. Но в
целом-то это затишье.
-- Моряки говорят, что затишье предвещает бурю.
-- Но не вызывает ее. Нужна еще тучка, на которой прилетел бы Борей.
Нужно знамя, способное поднять чернь. Как вы думаете, кто больше сделал для
распространения христианства -- Иисус Христос или Понтий Пилат? -- Огюст
сделал паузу и вопросительно взглянул на собеседника.
Д(Эрбинвилль промолчал: он никак не мог привыкнуть к столь резким
скачкам в мыслях своего друга. Подождав минуту, Огюст продолжил:
-- Скорее всего мы бы и не знали, что произошло в забытом богом
Иудейском царстве без малого две тысячи лет назад. И сами христиане не
смогли бы придумать ничего лучшего, нежели распятие Христа.
-- Оригинальная мысль(
-- Во всяком случае справедливая. Кровь и венец мученика всегда
привлекали чернь. Но вернемся к тем преградам, которые я вижу на вашем пути.
Я назвал пока только одну. Но есть и вторая. Это те, кто может стать
популярнее, а значит -- сильнее вас.
-- Кто же?
-- Да хотя бы тот мальчишка, который десять месяцев назад провозгласил
здесь тост "За Луи Филиппа!", грозя обнаженным кинжалом. Сейчас он сидит в
Сент-Пелажи. Вы, кажется, недолюбливаете его, Пеше, но надо отдать ему
должное -- у этого маленького Робеспьера большое будущее( Только это не ваше
будущее. Не забывайте "Карманьолу": после "(а ira" следует "(les
aristocrates a la lanterne"[1]. Когда вы поможете ему победить,
то( Можно перековать меч на орало, но можно и кинжал -- на нож гильотины.
Хотели бы вы увидеть свое завтра сквозь ее окошечко?
Огюст вынул из кармана брегет и посмотрел на циферблат.
-- Черт возьми! Простите, Пеше, но я должен покинуть вас.
-- Куда же вы, Огюст? -- Увы, и сердце стоящего над схваткой историка
беззащитно против стрел Амура, -- улыбнулся Огюст. -- Так вы подумайте(
Д(Эр6инвилль долго смотрел ему вслед. -- Praemonitus,
praemunitus[2], -- задумчиво прошептал он. -- Этот недоношенный
Робеспьер( Христос-великомученик. Что ж, -- он встал и бросил на стол