"Григорий Бакланов. Друзья" - читать интересную книгу автора

- Нельзя, Андрюша, быть женихом на всех свадьбах одновременно. - Виктор
говорил строго и твердо. - Не он один.
- Ну, старика тоже не надо. Каков бы он ни был, но он сделал для нас. И
вообще мне что-то сегодня жаль его.
- Вот-вот. Пусть привыкает.
- К чему привыкает?
Он не узнавал Витьку. Тон этот твердый, покровительственный.
- К чему старик должен привыкать?
Но Виктор вдруг опять стал прежним Витькой.
- Андрюша, ну его к черту! Сегодня наш день. Имеем мы, в конце концов,
историческое право? Имеем, черт возьми?
Право они имели. И деньги тоже. И они зашагали по улице как люди, ясно
увидевшие цель.
В те отдаленные времена, когда ни Ани ни Зины в их теперешнем значении
не существовало, когда они вдвоем считали общую мелочь на ладони, в те
времена любили они один бар. Душой его был Манукян, прозванный Великим. Он
являлся из табачного облака с подносом в руках: десять кружек на подносе,
над ними шапки вздрагивающей пены. Всю эту тяжесть - чуть ли не пуд весом -
грохал на мраморную плиту стола; потный, задыхающийся, вытирал пальцы о
полотенце, висевшее у него на животе. Пиво ли здесь бывало особенное, или
оно было таким из его рук, но по вечерам бар был полон, и электрические
лампочки под потолком меркли в дыму.
Теперь здесь кафе-молочная. Пустовато, прилично, прохладно. Почти все
столики свободны. Но хорошо то, что пиво тоже бывает. И все остальное по
вечерам, ибо план выполнять надо.
Повесив пиджаки на спинки стульев, сели, закурили. У огромного, от пола
до потолка, окна молодая женщина кормила мороженым девочку с бантом. В
квадрате света четкие силуэты обоих. Женщина поджала перекрещенные ноги под
стул, тупоносые туфли девочки качаются на весу, под ними блестит пол.
Свет, плоские блестящие поверхности, алюминий и пластик, невесомые
столики, которые страшно задеть ногой, - красное, желтое, зеленое - недавно
это еще воспринималось как ниспровержение основ. Но в химически-ярком
пластиковом мире уже угадывалась будущая серийность, стандарт, ничуть не
лучший оттого, что он современный.
Был такой школьных времен рассказ про сыровара. О том, как он делал сыр
в подвале. И вода там сочилась по стенам, и плесень по углам, а сыр -
замечательный, ни у кого такой не получался. Но вот разбогател сыровар,
отделал подвал под масляную краску. Все теперь не хуже, чем у других, только
сыр такой не получается. Оказалось, эта самая плесень и была ему необходима,
в ней было его богатство.
Вот так теперь и в баре, где чисто, светло и много официанток в
наколках.
Сойдясь в круг у кассы, они живо делились новостями. Их было больше,
чем посетителей в зале, но они знали правило: посетитель, он подождет.
Пришлось потревожить:
- Девоньки!
- Доченьки!
Когда принесли пиво, неожиданно выяснилось: есть раки. Это меняло
картину. Не то чтобы Россия окончательно обеднела раками, но встретить в
пивной раков или воблу, ту самую воблу, которую прежде ни за что не считали,