"Григорий Яковлевич Бакланов. Свой человек (Повесть)" - читать интересную книгу автора

попросить слова, поделиться...
- Просим, просим! - зааплодировали дамы. И он встал, как
приговоренный. Если бы не благое дело - надежда все-таки выхлопотать музей
их армии в память павших и живых - да если бы сын с невесткой не
побуждали, не стал бы он срамиться на старости лет. "Вместе Берлин
брали..."
- Я, конечно, не смогу так описать в живописном состоянии, я только
хочу сказать, мы южней шли. Будапешт... Медаль еще учреждена... Вена...
Тоже тяжелые были бои.
- Но и - Берлин! - настаивала Елена Васильевна. - Я иногда слушаю,
как они вспоминают вдвоем... Вот подлинные ненаписанные романы!
И ярким ногтем погрозила писателю, тот принял упрек, покаянно прижал
ладонь к сердцу.
- Да, литература в долгу перед народом, надо это признать...
И полковник, окончательно произведенный из Сергея Федотовича в Андрея
Федоровича, понял: отступать некуда. И рассказал про давний бой под
Староглинской, в котором был он тяжело ранен, а после посмертно награжден,
а знали бы, что жив, ему того ордена не видать, так он считал. Немцев они
тогда не пропустили, это правда, но и своих полегло столько, что не
подвиги он за собой числил, а за погибших корил себя. Вот этот бой и отдал
он сейчас Усватову, от себя подарил, видно, так уж требовалось: позвали
коня на свадьбу - значит, воду возить.
- Браво, браво! - зашумели, зааплодировали все.
- Нет, каков скромник наш Евгений Степанович!
- А мы ничего не знали.
- И не узнали бы!
И Басалаев сказал:
- Кто воевал, тот про себя не очень-то и рассказывает. А то приходят
некоторые, требуют, стучат себя в грудь: мы, мол, мешками кровь
проливали... А где мы воевали, мы молчим. Бывало, автомат в руки и -
впереди всех.
Евгений Степанович, довольный, скромно отводил от себя славу:
- Не будем переоценивать мою роль. Сергей Федотович представил тот
бой, будто чуть ли не один я...
- Не скромничай, не скромничай!
- Вот как выясняется, через столько лет.
- Это хорошо, живой свидетель нашелся.
- Я все же должен сказать со всей определенностью, что Сергей
Федотович несколько умалил свою роль, а он тоже в том бою... Но не будем
вдаваться в подробности.
- Нет, почему же! - требовала Елена Васильевна. - Подробности очень
интересны. Подробности, подробности!
И она первая зааплодировала своими от природы крупными, для работы
созданными, но уже холеными, надушенными и мягкими руками. И дамы
поддержали, и, возможно, пришлось бы полковнику еще и подробности
вымучивать из себя, но Евгений Степанович дальнейшее славословие пресек и
отмел.
- Я просто поражаюсь другой раз, сама себе не верю, что он воевал с
оружием в руках, так он в жизни бывает раним, - говорила Елена Васильевна
растроганным голосом. - У нас тут береза стояла засохшая, надо было ее