"Лилия Баимбетова. Планета-мечта " - читать интересную книгу автора

таверны, самые богатые в городе магазины. На другом конце площади высилось
здание ратуши, каменное, старинного вида; площадь перед ним была пуста и
свободна от торговых палаток и прилавков, остальная же площадь была
переполнена людьми. Хотя солнце палило нещадно, торговля была в самом
разгаре. Торговали с дощатых, наспех, казалось, сколоченных прилавков, над
которыми набиты были хлипкие дощатые или тряпичные навесы - от солнца. На
потемневших от времени и от воды, которой периодически обмывали прилавки,
досках был разложен разнообразный многоцветный товар; перед прилавками
толпились покупатели. Пестрые платки, ткани и предметы одежды были развешаны
по краям навесов, и перед ними прохаживались продавцы, следя, чтобы
случайный покупатель, потянувшись пощупать ткань, не уволок чего-нибудь
ненароком. Здесь были отбеленные полотна грубой деревенской выделки, были
вязанные полотнища кремового и грязно-серого цвета, были тонкие пестрые
южные ткани; висели косо, с расправленным подолом, повешенные юбки, вывешены
были верхние яркие кофты и нижние рубашки из тонкого полотна, висели платки
разнообразных расцветок.
Посудой торговали прямо на земле, сидя на корточках возле хрупкого и
дорогого товара. Прилавки стояли рядами, на пустом пространстве торговали с
ящиков или коробок, здесь сидели торговцы попроще, а то и просто нищие, кто
раскладывал на старых ящиках коробочки с дешевыми специями, кто мыло,
старуха, сидевшая на углу, гадала на косточках сесты. Другая, такая же
неопрятная, бродячего вида старуха развешивала на колышках пестрые дешевые
бусы из мыла и сушенных ягод кострама, которые, высохнув, становятся
твердыми, как камень. Дальше стояли пестрые, обвешанные лентами, палатки
поморчан; эти палатки до смешного напоминали мне кривые и чахлые деревья
аз-кабу, растущие в горах Вельда, паломники вешают на них тряпочки и ленты в
знак своего почтения к богам алых гор. В палатках торговали, в основном,
рыбой, сушенной и вяленной, и прочими морепродуктами; вокруг палаток с
жужжанием вились стаи мух.
Во множестве торговали съестным. За грудами прошлогоднего, уже
проросшего картофеля, стояли светлоголовые северные крестьяне. Они же
торговали вразнос с лотков сушенными коричневыми плодами марахонии.
Временами можно было встретить возле прилавков и мешки с прошлогодним
зерном. Множество было южан, выставивших на прилавки урожай уже этого года.
Я видела даже желтые плоды сесты, которые растут только на южном континенте;
сюда ее не часто завозят.
В толпе было жарко и пыльно. К потным телам липли надоедливые мухи; над
разгоряченной толпой стоял неизъяснимый запах смешанного пота. То и дело над
толпой взлетала ругань; кто-то кричал визгливо, кто-то ругался солидным
басом, не оставляющим сомнений в правоте его владельца. Мы протискивались
меж покупателями, движущимися вдоль прилавков в несколько рядов.
- Подходи! - кричал один, смуглый, худой, очень похожий на Куна, парень
в порванной рубашке и с серьгой в ухе, - Подходи, люди, отдаю недорого!
- Рыба! Свежая рыба!
- Сеста! - тонко кричала девочка в коротком розовом платье, - Сеста!
Сеста! Вы такой еще не пробовали! Госпожа, берите-берите, такую сесту
поискать! Чего лежалая? Кто лежалая? Где ты другую найдешь, корова
ощипанная? Иди-иди! А ну, проходи, давай! Денег нет, так нечего
останавливаться!
Кун подошел к ней, потрогал один яркий желтый шарик, потом другой,