"Р.Бахтамов. Две тысячи золотых пиастров (сборник "Эти удивительные звезды")" - читать интересную книгу автора

Мягкий сверток лег в ладонь Грина, горячая рука сомкнула его пальцы.
- Потом... потом посмотрите. Пойду. Простите, замерз, нездоров.
Пишите? Напрасно. Обязательно надо писать. Ну, бог даст, еще свидимся...
"Писать?"-Грин тяжело закашлялся. Машинально развернул сверток:
махорка. Подарку не было цены.
Прохожие, занятые собственными делами, не очень-то интересовались
худым сутулым человеком, по щекам которого бежали слезы.
Шарик мягко, но настойчиво тянул его за палец.
Мир повеселел, пропущенный сквозь сизый фильтр табачного дыма. Как со
старинной монеты, с него сползала окалина, обнажая звонкую рыжую медь.
Город жил. В нем были звуки и краски. Город двигался, работал, плакал и
пел. В этом было главное.
У дорожной канавы, каких много в городе, сидела на корточках девочка.
Лет одиннадцати, не больше. Грин заметил ее в тот момент, когда, разжав
пальцы, она бережно опустила в воду деревянную лодочку с белым лоскутом
паруса на мачте.
Покачавшись на игрушечных волнах, лодка медленно двинулась вдоль
канавы. Не отрывая глаз, забыв обо всем, вслед за ней шла девочка.
Грин остановился. Неожиданно, не зная зачем, он посмотрел на девочку
тем долгим, упорным, ищущим взглядом, который прежде заставлял людей
оборачиваться.
Девочка обернулась. Секунду она смотрела недоумевая: вокруг ничего не
было. Потом увидела шарик.
- Шарик! - девочка потянулась к нему и, застыдившись, опустила голову:
заметила Грина.
Маленькая, в тощем, аккуратно заштопанном пальто, в длинном шерстяном
платке, концы которого смешными косичками торчали на спине, она смотрела на
незнакомого человека по-взрослому серьезно.
- Нравится?
- Шарик хороший, - сказала девочка сдержанно.
- Чудесный, шарик! - убежденно воскликнул Грин.
Ответом ему был взгляд спокойных серых глаз. Они казались чужими на
худеньком лице.
- Зачем вам шарик? - решилась, наконец, девочка.
- Мне? В самом деле, зачем мне шарик? - вслух подумал Грин.
Слова толпились в сознании. Слова о том, что больше всего на свете
человеку нужна красота. Красота и счастье.
Трезво, глазами, видавшими голод, разруху и смерть, смотрела на него
девочка. Впервые в жизни его слова показались Грину пустыми и жалкими
погремушками. Нужны были другие - увесистые, как поленья дров, простые, как
ломоть хлеба.
Грин погрустнел, слов таких не было.
- Послушай.., - начал он, еще не зная, что скажет.
И остановился. Девочка смотрела выше него: на неуклюжий, грубо
раскрашенный шарик.
Слабая, горьковатая обида примешалась к его мыслям.
Все правильно: даже этой девочке он не нужен. Усмехнулся.
Подумал, что становится стар и навязчив, как путевой обходчик.
Он отвязал шарик и вложил нитку в дрожащую руку девочки. Повернулся,
тяжело побрел прочь.