"Товий Баевский. Записки нового репатрианта: Письмо 10. "Шестимесячная практика"" - читать интересную книгу автора

звездный час.
Он мог цитировать двухтомное руководство Харрисона по
терапии целыми страницами, первым отвечал на любой вопрос
заведующего, и иногда начинал тягуче спорить с ним по каким то
мелким подробностям, доводя того до белого каленья. Что было
особенно противно, часто он оказывался прав, и к тому же Джамши
не упускал любой возможности напомнить окружающим о своих
знаниях. Если бы он не был столь нелеп и неприспособлен, его бы
просто терпеть не могли. А так он вызывал скорее смех, и в
общем все относились к нему довольно добродушно. (все, кроме
больных - они его люто ненавидели, и их можно понять).
Как он умудрялся быть преуспевающим врачом в Иране - я не
очень понимаю. То ли персы совершенно не чувствительны к боли,
то ли они столь уважают теоретические познания, что готовы
простить за них все.
Среди наших врачей отношения были товарищескими. Все
старались помочь друг другу, ввести в курс дела новеньких. Мы,
в самом деле, чувствовали себя "товарищами по несчастью" и
держались вместе. Очень многое нужно было осваивать заново.
Началось со взятия крови из вены. В Союзе нам этого
делать обычно не приходилось, нужно было учиться. В один из
первых дней мне попалась больная - старушка в полном маразме.
Потребовалось взять у нее 5 пробирок крови на разные анализы.
При первых же попытках наложить ей жгут на руку она начала
вырываться и дико визжать. Я оторопел, но приученный не спорить
с больными, оставил ее в покое. Придя к резиденту - местному
парню, я сказал, что больная N отказывается от анализа. Он
ухмыльнулся и сказал: - "Ну пойдем, я тебе помогу ее
уговорить". Придя в палату, он наложил ей жгут, ни малейшего
внимания не обращая на ее сопротивление и крики, и удерживая ее
руку, сказал - "Ну, коли". Трясущимися руками, вздрагивая при
каждом визге пациентки, я ввел иголку в вену и набрал нужное
количество крови. После снятия жгута, старушка тут же
успокоилась и мы ушли. Все это выглядело как то слегка
садистски, в стиле картинок - "врачи-преступники мучают
советских военнопленных".
Конечно, если пациент находится в ясном уме, насильно с
ним никто ничего делать не будет. Но с дементными больными не
церемонятся - делают столько и таких анализов, сколько
требуется по их состоянию (в случае более серьезных процедур,
типа хирургических операций, действует закон о правах больного,
регламентирующий, что и как делать, если больной не в ясном
сознании).
По большому счету это обоснованно - правильное лечение
невозможно без обратной связи в виде частых анализов. Но все
равно, эти бесконечные уколы поначалу кажутся жестокими и
бесчеловечными.
Технические сложности постепенно уходят, начинаешь делать
это быстро и по возможности безболезненно, и со временем
появляется навык попадать в любую вену без проблем. Кстати, это