"Константин Сергеевич Бадигин. На затонувшем корабле " - читать интересную книгу автора

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

БЕЗ ОДНОЙ МИНУТЫ ДВЕНАДЦАТЬ

Совещание при новом главнокомандующем окончилось около полуночи.
Генерал Мюллер горячо выступал перед старшими офицерами гарнизона. Он
убеждал верить в победу, требовал самопожертвования, твердости духа,
призывал дать сокрушительный отпор врагу.
- Отсюда, из Кенигсберга, - утверждал он, - начнется новое большое
наступление, которое выметет русских из Восточной Пруссии подобно штормовому
ветру...
Речь его закончилась привычным славословием в честь фюрера.
Командиры дивизий: генерал-лейтенант Герман Ганле, генерал-лейтенант
Шперль, начальник штаба крепости, командующий крепостной артиллерией
полковник Вольф и другие штаб-офицеры - вместе покинули прокуренное
бомбоубежище полковника Фелькера. Большинство из них промолчало все
совещание. Хорошего по нынешним временам мало, а о плохом говорить не
полагалось. "Молчание - золото" - было девизом офицеров вермахта.
Обособленной группой, громко рассуждая, ушли представители
национал-социалистской партии во главе с заместителем гаулейтера Фердинандом
Гроссхером. Эти, как всегда, расхваливали на все лады обстановку на фронте и
мудрые деяния фюрера.
Денщик унес переполненные окурками пепельницы. Смахнул со стола мусор,
обрывки бумаг, убрал пустые бутылки из-под пива. Свернул трубочкой
наклеенный на коленкор подробный план Кенигсберга.
Совещались в подвале университета, на командном пункте шестьдесят
девятой пехотной дивизии. Здесь было удобнее, а главное - просторнее, чем в
подземелье коменданта крепости.
Главнокомандующий генерал Мюллер и комендант крепости генерал Ляш, оба
кавалеры рыцарского креста с дубовыми листьями и мечами, покинули
университетский подвал позже всех. На площади их встретил тревожный шум
войны. Где-то настойчиво, через ровные промежутки, бухала пушка, рвались
мины, стучал пулемет. Фронт был рядом, на окраинах города.
Генерал Мюллер давно не был в Кенигсберге. Как все изменилось! Сгорел
оперный театр. Изрядно поврежден новый университет; война по-своему его
приспособила - на каменных статуях-аллегориях, изображающих различные науки,
висят провода штабной радиостанции, а в подвалах разместился дивизионный
штаб. Похожие на овощехранилища, тянулись через площадь огромные солдатские
бомбоубежища. Между ними восседал на бронзовом коне Фридрих Вильгельм
Третий. Вокруг плотное кольцо полуразрушенных кирпичных зданий с выбитыми
окнами. На площади вместо веселящейся, изысканной публики около развалин
уныло бродили солдаты в длинных дождевых плащах. Кое-где торчали грустные
мокрые деревья. Только что небо было ясным - и вот туман. Тяжелые, низкие
тучи медленно проползали над развалинами. Тучи шли от моря, высеивая на
город мелкий нудный дождь.
- Вам не напоминают мертвецов эти дома, дорогой генерал? - спросил
Мюллер. - Если смотреть отсюда на город, он кажется кладбищем. Городом
мертвых. Помпея, ни дать ни взять.
- Нет, мне не кажется, - вежливо и холодно возразил Ляш.