"Константин Бадигин. Секрет государственной важности (Повесть)" - читать интересную книгу автора

- Охотское море, не так ли? - Высокий, сухопарый полковник с академическим
значком на кителе не то спрашивал, не то показывал, щелкнув ногтем по
карте.
- Охотское, так точно, - подтвердил моряк, старший лейтенант.
- А это Аян?
- Так точно, Аян.
- Ваш сторожевик прибыл на Аянский рейд в конце июня? - продолжал
полковник, стараясь не смотреть на глуповатое, с бесцветными бровями и
ресницами, покрасневшее от напряжения лицо командира корабля.
- В конце июня, так точно, господин полковник, - торопливо ответил
старлейт.
- В это время на рейде стояла шхуна... э... э... - полковник заглянул в
бумаги, - э... э... "Мария"?
- Так точно; когда мы отдали якорь, там стояла шхуна "Мария".
Где-то хлопнула дверь, из коридора донесся глухой стон... Стихло... В
соседней комнате кто-то неумело пишет на машинке, резко стуча по клавишам:
каждый удар как по голове...
Полковник будто не слышит ничего. А старший лейтенант украдкой вытер
платком лоб: "Да, особняк на Полтавской - не для приятных разговоров..."
Вынул золотой портсигар с замысловатым вензелем, задержал его в руке.
Похоже, он хочет спросить разрешения курить, но не решается.
- Пожалуйста, я - сигару, - искоса взглянув на папиросы, сказал полковник.
Он подвинул к себе душистый деревянный ящичек и взял длинными пальцами
светло-коричневую гавану.
Лицо полковника Курасова было продолговатое, бледное, холеное. Сивые
волосы на пробор. Глаза голубые, недобрые. Гордая посадка головы придавала
ему надменный вид. Отличительный признак - родинки. Кажется, он весь
усыпан коричневыми крапинками, маленькими и большими. Многие говорили ему,
что родинки - к счастью.
Николай Иванович Курасов давно в разведке. Он был честолюбив и незнатен. В
гвардию по бедности не попал. Работа в разведке ему нравилась. Он успешно
бил японцев и немцев на невидимых фронтах. В шестнадцатом году получил чин
полковника и заслужил особое доверие самого царя. С тех пор прошло шесть
лет. Не так уж много. Но это - война, революция, еще война. И вот он
здесь, на краю света и России.
Среди офицеров белого лагеря не было единомыслия. Большинство не
задумывалось над тем, что происходит, жило сегодняшним днем, стараясь
урвать для себя как можно больше. Лучшие погибли в боях. Остались подонки
царской армии, люди без совести и чести. Подобные Курасову встречались
редко. Полковник любил Россию и боролся с тем, кого считал врагом. С
японцами у него старые счеты. "Япония давнишний враг России, - говорил он,
- и сотрудничество с ней противоречит чести русского офицера".
Во Владивостоке ходили слухи, что Курасов знает все про всех; многие
генералы и чиновники побаивались его. Но он не все знал. Сейчас его
особенно заботили партизаны...
- Что делала в Аяне шхуна "Мария", дорогой Моргенштерн? - выпустив облачко
сигарного дыма, спрашивал полковник. - Не скрою, нас это очень интересует.
- На шхуну что-то грузили, - промямлил моряк.
- Но что именно? По долгу службы вы должны знать! - В голосе Курасова