"Константин Сергеевич Бадигин. Чужие паруса" - читать интересную книгу автора

Оправив малицу, подтянув бахилы, человек сделал несколько шагов; звонко
запел под ногами морозный снег.
Иван вздрогнул, обернулся.
- Ты, Степан? - спросил он, приподняв упавший на глаза куколь.
- Я, Ваня, - сиплым от сна голосом отозвался Шарапов. Зевая и зябко
поеживаясь, он подошел к потухшему костру.
- Эхма, - поскребывая пятерней бороду, сказал он, - быть великому снегу.
Глянь-ка на небо, все тучами закрыло, звездочки единой не видать. Не к
добру... ежели дали не видны, с юрками куда уйдешь.
- А что, Степан, - спросил Химков, думая все еще о своем, - как по-твоему,
сколь рублев на пай придется? Кажись, зверя неплохо взяли?
- Да уж куда больше... Ну-к что ж. На свадьбу хватит, - догадался Степан.
- По сотенной, верно, набежит... Не томись, Ванюха, отец три пая в карман
положит: за себя, за лодку да за юровщика. Теперь твоя доля да братова. А
ежели надо, и я свой пай отдам... Эге, брат, с такой деньгой пир на всю
вселенную закатишь. Однако, - задумчиво продолжал Степан, - рано шкуру
делить, покеда медведь живой... Вот что, брат, со светом нам уходить надо.
А ежели повалит снег - дале своего носа не увидишь... Эх, - махнул он
рукой, - муторно у меня на душе, Ванюха, глаза на свет божий не глядят...
- Авось с юрками к берегу выйдем, что бога гневишь.
Шарапов не ответил. Посмотрев еще раз на небо, он молча полез в лодку.
Под утро ветер стих, пошел снег, и когда пришло время будить ромшу, снег
повалил большими хлопьями, закрыв все вокруг непроглядной стеной. Мужики,
протирая спросонья глаза, смотрели, как мягко ложится снег, высыпаясь
словно из продранного куля.
- Алексей, - обратились к юровщику озабоченные зверобои, - что велишь?
Химков снял шапку, вытащил из сумки компас, подставил на ветер попеременно
щеки. Дул слабый шелоник.
- Отдыхай дале, ребята, поживем - увидим, как быть. Отдыхай, ребята.
Делать нечего, мужики опять залезли под теплые одеяла; кто спит, кто
бывальщину рассказывает.
Алексей Химков крепко задумался: он знал, что пройдут сутки, много -
другие, и движение льдов приведет к отмелым местам...
Сутки шел снег. Перестал он так же, как и начался, ночью. Теперь в
поморском лагере мало кто спал, все с тревогой ждали утра. Алексей
Евстигнеевич приказал водрузить во льду высокий столб, связанный из
карбасных мачт. С высоты скорее заметишь опасность.
Первый увидел дальние ледяные горы Степан Шарапов.
"Несяки, - вихрем пронеслось в голове, - деваться некуда".
А Химков не терял времени. Он велел всем надеть мешки с запасом харча, а
сам, словно кошка, вскарабкался на столб и долго разглядывал видневшиеся
вдали льды.
- Теперь, ребята, разбирай дерево по карбасам, - спустившись на лед,
приказал юровщик. Вид его был мрачен, брови нахмурены.
Промышленники поняли: дело плохо. Не спрашивая ни о чем, они быстро
разобрали столб и разнесли снасть по судам.
К полудню льды сжало: люди чувствовали, как у них под ногами лопался лед.
Там, где высились белые холмы, глухо и неумолчно, словно прибой, шумел лед.
Но вот сжатие кончилось, льдины медленно расползлись на тысячи кусков.
Попав в быстрину, ледяные обломки двинулись к несякам, все ускоряя и