"Константин Сергеевич Бадигин. Кольцо великого магистра (Роман. Для старшего школьного возраста)" - читать интересную книгу автора

тепло на душе.
Женщины слышали разговор с орденским солдатом.
- Я люблю Андрейшу и никогда не пойду за другого. Пусть лучше смерть!
- твердо сказала Людмила.
- Надо бежать, Бутрим, - бросилась к мужу Анфиса, словно прочитав его
мысли. - Генрих Хаммер гадкий человек, он донесет на тебя.
Она посмотрела вокруг. Двадцать лет счастливо прожили они в этих
стенах. Здесь все было дорого, каждая вещь напоминала о чем-то хорошем,
незабываемом. Она думала, что и умрет спокойно на своей постели... Анфиса
знала, что муж потихоньку вырезает идолов, но не думала, что это так
опасно. Сегодня она ясно представила все, что может произойти, и ни минуты
не колебалась - надо бежать.
- Собирайтесь, - сказал Бутрим, бросив топор на верстак. - Берите
только самое необходимое... Пойдем со мной, Серсил, - обернулся он к
подмастерью. - Надо купить лошадей.
Вместе они вышли из дома.
- Как найдет нас Андрейша? - прошептала Людмила, посмотрев на мать. -
Он обещал быть в эти дни. - В голосе девушки слышались слезы.
- Не беспокойся, - ответила Анфиса, - он тебя любит, а если любит -
найдет... Давай собираться, время не ждет. Принеси дорожные мешки с
чердака.
И она заметалась по дому, хватая то одно, то другое.
Вскоре мужчины вернулись с четырьмя оседланными лошадьми.
Приторочив к седлам скудные пожитки, Бутрим и Серсил помогли сесть на
коней женщинам, вскочили сами и поскакали по узким улочкам города.
У рыночной площади Бутрим приказал спутникам ехать дальше, а сам
свернул налево, по Кошачьему ручью. Он подъехал к старой каменной мельнице
с высокой крышей из посеревшего тростника. Вода ревела и бурлила под
огромным деревянным колесом.
Вниз и вверх по шумливой речушке стояло еще несколько мельниц. Возле
них ютились домики сукновалов и портных. А дальше шел лес.
Не слезая с лошади, Бутрим три раза стукнул древком копья в маленькое
окошечко, прикрытое дубовым ставнем, и негромко позвал:
- Замегита! Эй, Замегита!
Окно открылось, в него выглянула морщинистая старуха. Увидев
всадника, она махнула рукой. Заскрипев, отворилась окованная железом
дубовая дверь, и старуха, закутанная во все черное, вышла на улицу.
- Подойти ко мне, - повелительно сказал Бутрим.
Замегита приблизилась. Ухватившись скрюченными пальцами за стремя,
она подняла мутные глаза. Пригнувшись, Бутрим прошептал ей несколько слов.
- Вот мой знак, передай его юноше, - закончил он, вынув из седельной
сумы небольшую деревяшку с двумя закорючками, выкрашенную в зеленую
краску.
- Сделаю, как ты велишь, - прошамкала старуха.
- Он должен быть скоро, может быть завтра, - повторил Бутрим. - Не
забудь, его зовут Андрейша... А еще скажи подмастерью Ромонсу - он пошел
на торг, - пусть бережется...
Кивнув старухе на прощание, литовец круто развернул коня и поскакал
вдогонку своим спутникам.
Погода портилась. Из облаков, закрывших все небо, накрапывал мелкий,