"Михаил Бадалян. Проклятие Вермеера" - читать интересную книгу автора

- Сидеть, Зиг! - рявкнула голова, затем без паузы, и почти не меняя
тона, обратилась ко мне. - Господин Болдин?
Не успел я кивнуть или как-нибудь еще подтвердить, что он не ошибся,
как голова опять прорявкала:
- Заходите!
Еле протиснувшись в щель между двумя створками, которые, наверное,
больше и не раскрывались, я очутился в обширном зале, служащем одновременно
прихожей. Мне почудилось, что я опять оказался в ином мире - третьем за
сегодняшний вечер.
Вестибюль был освещен, но источника света не было видно. Свет струился
откуда-то сверху. Я поднял голову. Потолка как такового не было. Вместо него
зияла огромная дыра причудливой формы, огражденная перилами, ажурной вязи
которых позавидовали бы королевские дворцы. Сквозь отверстие виднелся
потолок второго этажа. Прямо посередине с потолка свисала люстра неимоверных
размеров и неописуемой красоты. Но она не горела. Свет лился со второго
этажа.
В противоположном конце зала широкая лестница из голубого мрамора,
покрытая толстой ковровой дорожкой, терялась в полумраке...
- Могли явиться и пораньше, - голос ворчуна вернул меня к
действительности. - Господин Болдин, - добавил он совсем некстати.
- Да вот никак не мог найти ваш дворец, - как можно вежливее ответил я.
- Было бы что искать. Это единственный дворец в округе, - проворчал он
и, снова вставив господин, исчез в одной из дверей, выходящих в зал, не
слушая моих оправданий...
Я остался один на один с Зигом, боясь пошевелиться. Собака же, широко
зевнув и продемонстрировав набор великолепных клыков, спокойно улеглась на
полу и, чуть склонив в сторону морду с высунуть почти до пола языком,
уставилась на меня. Полежав так с минуту и убедившись в моей безобидности,
Зиг откинулся на бок, вытянул лапы. Тем не менее, он не терял бдительности.
Стоило мне залезть в карман за сигаретами, пес приподнял голову и слегка
зарычал. Но, увидев в моих руках всего лишь пачку Парламента, успокоился и,
потянувшись, закрыл глаза.
Прикурив от зажигалки, я глубоко затянулся и осмотрелся вокруг. Все
стены вестибюля были увешаны картинами старых мастеров. Тут и там со стен на
меня смотрели полотна Гойи, Веласкеса, Ван Дейка, Ватто. Авторство остальных
картин с первого взгляда трудно было определить, хотя не было никакого
сомнения в том, что и они вышли из-под кисти прославленных живописцев
прошлых веков.
Верхнее освещение делало небольшую картинную галерею таинственной и
загадочной. Все в этом доме было загадочным, даже пес, который опять
встрепенулся, когда я во второй раз полез в карман за сигаретами, хотя,
казалось, он спал. Убедившись, что у меня в руке все та же пачка Парламента,
Зиг перевернулся на другой бок, зевнул и снова закрыл глаза.
Я же, совсем обнаглев, решил подойти поближе к картинам, висевшим в
дальнем конце зала. Но в это время открылась дверь, и в зал вошел ворчун.
- Прошу прощения! В это время мы обычно включаем сигнализацию.
Он подошел к стене и щелкнул выключателем. Под карнизом вспыхнули
скрытые светильники, озарив зал мягким светом, заигравшим на позолоте
массивных рам.
- Я дворецкий господина Воронцова, - представился он. - Зовите меня