"Ричард Бах. Хорьки-фермеры в горах ("Хроники Хорьков" #4)" - читать интересную книгу автора

что пугаются обычного письма?"".
Джоди похлопал его по холке.
- Я здесь такой же простой работник, как и ты, Рондо, - объяснил он. -
Но я спрошу.
Позже Хорек Джемини, поглаживая свои черные усы, выслушал Джоди и
кивнул. Хорошая идея. Да, так гораздо лучше.
В окончательном варианте "Хорьчихи Дульсимеры" упущенное письмо
раздувалось на ветру и превращалось в бледную, как смерть, летучую мышь
величиной чуть ли не с самого Рондо. Зрители из контрольной группы смотрели
только на Хорьчиху Жасмину, и, когда их спросили об этой сцене, никто и не
подумал обвинять лошадей в трусости.

Джоди смотрел на нее в свете свечи. Жасмина уже стряхнула суету и пыль
рабочего дня. Шляпок она не носила: только прозрачный шарфик и медальон -
серебряное сердечко.
- Знала бы ты, как я за тебя рад, Шайен, - выговорил он наконец. - Ты
просто создана для этой работы. Я счастлив! Я горжусь тобой!
- Спасибо, Джоди. - Она улыбнулась сильному, широкоплечему хорьку, в
которого превратился ее юный учитель верховой езды. - Хороший у нас
сценарий, правда?
Он взглянул ей в глаза - темные и такие спокойные.
- Не в сценарии дело. Ты знаешь, что они плакали? Съемочная группа
плакала вчера на просмотре! Они смотрели на тебя - и у них слезы на глаза
наворачивались! Понимаешь? И это - съемочная группа!
- Джоди! Я занимаюсь тем, чем я мечтала заниматься. Иногда бывает
трудно. Приходится платить свою цену, но...
Жасмина умолкла, как бы перейдя на мысленную речь - словно зная, что он
может понять ее без слов. Понять, что она чувствует и чего ей не хватает.
Ему этого тоже не хватало. Он понимал, как ей грустно, но был не в
силах ее утешить. Оставалось только снова заговорить.
- Хорошенький медальон.
Жасмина смахнула слезинку, молча благодаря его за перемену настроения.
- Хочешь посмотреть?
Она сняла медальон и положила на стол перед Джоди.
- Лучше не надо.
- Ну же, фермер! Не бойся! Он тебя не укусит. Открывай!
Он улыбнулся ей, коснулся застежки, и серебряное сердечко распахнулось.
Внутри лежала голубая горная маргаритка. Джоди поднял голову:
- Я не забыл.
Но это тоже было опасно, и Жасмина снова подхватила нить разговора:
- Как "Кинохорьки"?
- Все так же стоят посреди Лапки, - ответил он. - Алексопулос тобой не
хвастается, но, скажем так, и не скрывает, что Хорьчиха Жасмина когда-то
продавала билеты в этой самой кассе и сидела на этом самом сиденье, и на
этом тоже, и во-он на том... Он тебя любит, Шай.
- Я тоже его люблю. Я перед ним в долгу.
Почти не прикоснувшись к еде, они проговорили весь вечер. Они
вспоминали те дни, когда оба были щенками и вместе ездили на прогулки.
Жасмине так хотелось услышать, что в Собольем каньоне все осталось
по-старому! По-прежнему целы их тайные полянки, и давние их друзья