"Ричард Бах. Чужой на земле" - читать интересную книгу автора

проверена, система реактивных ускорителей отключена. В перчатках трудно
удерживать тонкие страницы формуляра, но холодный ветер помогает
перелистывать их.
Когда формуляр подписан и люк пулеметного отсека с таинственным
брезентовым мешком закрыт, я забираюсь по узкому желтому трапу в темную
кабину, будто альпинист, взбирающийся на пик, со снежной вершины которого
он сможет смотреть на мир сверху вниз. Мой пик - это кабина самолета
"Рипаблик F-84F Тандерстрик".
Ремень безопасности кресла-катапульты с желтыми подлокотниками -
широкая нейлоновая сетка, тяжелая, оливково-серого цвета; к его
отстреливающейся застежке подсоединяются надетые на мои плечи ремни
привязной системы и тяжелый стальной карабин, автоматически раскроющий
парашют, в случае если придется сегодня ночью катапультироваться. Я
окружаю себя негромкими металлическими звуками, как все летчики, когда они
присоединяются к своему самолету. Две лямки к аварийному комплекту под
подушкой сиденья после обычной борьбы ловятся и с негромким лязгом
пристегиваются к ремням привязной системы парашюта. Зеленая кислородная
маска с глухим резиновым щелчком подсоединяется к шлангу регулятора.
Аварийный карабин со щелчком пристегивается к изогнутой планке на ручке
вытяжного троса парашюта. Шпилька предохранителя кресла-катапульты,
скрипнув, выходит из отверстия в спусковом крючке на правом подлокотнике
и, шурша в темноте, опускается в карманчик на штанине амортизирующего
костюма. Эластичная лямка моего поцарапанного планшета со звучным щелчком
крепится к левому бедру. Мой прочный белый фибергласовый шлем с
затемненным стеклом, с золотой надписью СТ. ЛЕЙТ. БАХ опускается и
закрывает голову, мои уши ощущают прохладу долго не согревающейся пористой
резины шлемофонов. Замшевая лямка под подбородком застегивается с левой
стороны, шнур от микрофона с холодным щелчком соединяется со шнуром от
радиостанции, и наконец выстуженная ветром зеленая кислородная маска
удобно устраивается поверх носа и рта и прикрепляется с тугим щелчком
блестящего хромированного замка на правой стороне шлема. Когда маленькая
семья звуков затихает, мое тело оказывается подсоединенным трубками,
проводами, застежками и замками к большому спящему телу моего самолета.
Снаружи, в темной движущейся пелене холода, с ревом оживает
призрачная желтая вспомогательная энергетическая установка; ею управляет
человек в плотной, теплой форменной куртке, которому хочется, чтобы я
поскорее завел двигатель и отрулил. Несмотря на теплую куртку, ему
холодно. Лязг и рев большого бензинового мотора немного успокаиваются, и
на вольтметрах белые стрелки скачут в секторы, отмеченные зеленой дугой.
От двигателя энергетической установки через вращающийся генератор,
через черную резиновую змею, идущую к холодному серебристому крылу моего
самолета, через маркированные провода сети постоянного тока в темную
кабину врывается энергия; загораются красные и желтые сигнальные лампочки,
и начинают дрожать стрелки нескольких приборов.
Мои кожаные перчатки с изображением белых крылышек и звезды - символа
ВВС - начинают знакомое коротенькое представление для внимательных
зрителей, смотрящих сквозь мои глаза. Перчатки проходят по кабине слева
направо: удостоверяются в том, что выключатели тока на левой консоли -
включены, обогреватель пулеметов - в положении "выкл.", тумблер заслонки
укрытия двигателя - "закрыто", тумблер аэродинамических тормозных щитков -