"Исаак Бабель. Одесские рассказы" - читать интересную книгу автора

захолодевшему двору. Люди с "Плутарха" - они танцевали в глубокомысленном
молчании. Оранжевая звезда, скатившись к самому краю горизонта, смотрела на
них во все глаза. Потом они получили деньги, взялись за руки и вышли на
улицу, качаясь, как качается висячая лампа на корабле. С улицы им видно было
море, черная вода Одесского залива, игрушечные флаги на потонувших мачтах и
пронизывающие огни, зажженные в просторных недрах. Любка проводила танцующих
гостей до переезда; она осталась одна на пустой улице, засмеялась своим
мыслям и вернулась домой. Заспанный парень в ситцевой рубахе запер за нею
ворота, Евзель принес хозяйке дневную выручку, и ока отправилась спать к
себе наверх. Там дремала уже Песя-Миндл, сводница, и Цудечкис качал босыми
ножками дубовую люльку.
- Как вы замучили нас, бессовестная Любка, - сказал он и взял ребенка
из люльки, - но вот учитесь у меня, паскудная мать...
Он приставил мелкий гребень к Любкиной груди и положил сына ей в
кровать. Ребенок потянулся к матери, накололся на гребень и заплакал. Тогда
старик подсунул ему соску, но Давидка отвернулся от соски.
- Что вы колдуете надо мной, старый плут? - пробормотала Любка засыпая.
- Молчать, паскудная мать! - ответил ей Цудечкис. - Молчать и учитесь,
чтоб вы пропали...
Дитя опять укололось о гребень, оно нерешительно взяло соску и стало
сосать ее.
- Вот, - сказал Цудечкис и засмеялся, - я отлучил вашего ребенка,
учитесь у меня, чтоб вы пропали...
Давидка лежал в люльке, сосал соску и пускал блаженные слюни. Любка
проснулась, открыла глаза и закрыла их снова. Она увидела сына и луну,
ломившуюся к ней в окно. Луна прыгала в черных тучах, как заблудившийся
теленок.
- Ну, хорошо, - сказала тогда Любка, - открой Цудечкису дверь,
Песя-Миндл, и пусть он придет завтра за фунтом американского табаку...
И на следующий день Цудечкис пришел за фунтом необандероленного табаку
из штата Виргиния. Он получил его и еще четвертку чаю в придачу. А через
неделю, когда я пришел к Евзелю покупать голубей, я увидел нового
управляющего на Любкином дворе. Он был крохотный, как раввин наш Бен Зхарья.
Цудечкис был новым управляющим.
Он пробыл в своей новой должности пятнадцать лет, и за это время я
узнал о нем множество историй. И, если сумею, я расскажу их по порядку,
потому что это очень интересные истории.

СПРАВЕДЛИВОСТЬ В СКОБКАХ

Первое дело я имел с Беней Криком, второе - с Любкой Шнейвейс. Можете
вы понять такие слова? Во вкус этих слов можете вы войти? На этом пути
смерти недоставало Сережки Уточкина [Сергей Уточкин, известный русский
авиатор, владелец одного из первых автомобилей в Одессе; имеется в виду
опасность попасть под автомобиль]. Я не встретил его на этот раз, и поэтому
я жив. Как медный памятник стоит он над городом, он - Уточкин, рыжий и
сероглазый. Все люди должны будут пробежать между его медных ног.
...Не надо уводить рассказ в боковые улицы. Не надо этого делать даже и
в том случае, когда на боковых улицах цветет акация и поспевает каштан.
Сначала о Бене, потом о Любке Шнейвейс. На этом кончим. И все скажут: точка