"Вольдемар Бааль. Источник забвения" - читать интересную книгу автора

любезны! - сразу лучший номер; то есть гостиница определенно была
поставлена в известность, его ждали. Однако Визин все-таки не мог не
поблагодарить администраторшу, взял ключ и поплелся по лестнице наверх. Он
отыскал свою дверь, вошел, зашторил окно и, не раздеваясь повалился на
кровать...
Ему показалось, что он спал очень долго, однако проснувшись, ни
бодрости, ни свежести не почувствовал, как будто и не спал вовсе, а маялся
на жаре, на изнурительной работе. Что-то его с самой минуты приземления
здесь, в у-черта-на-куличкинском Долгом Логу, насторожило, призвало
внимательно оглядываться, присматриваться ко всему, быть начеку; он был
уверен, что прибыл в не совсем обычное место - оно никак не могло быть
обычным, потому что Визин, без сомнения, попал в полосу необычного:
необычные события, предшествовавшие его решению ехать, необычный
междугородный телефонный разговор, необычное решение с сожжением мостов,
необычный перелет... Этот перелет вспоминался сейчас, как дурной сон.
Очкастый студент и все связанное с ним, демонологи в тени аэровокзала,
плешивый телепат, ревнители преобразования фауны, худощавый Дон-Жуан на
пенсии и его златоверхая спутница, радиограмма - все мельтешило, бурлило,
гудело, никак не желая укладываться в памяти... Визин поспешно поднялся и
обшарил все карманы, все, что можно было обшарить, - радиограммы не
было... Сейчас он вспомнил, что прочтя ее там, в самолете, опустил руку с
ней на колени, а второй рукой взял протянутую стюардессой таблетку, после
чего наступило какое-то иное бытие... Возможно, он обронил этот листок с
текстом, или его забрала та странная стюардесса...
Визин сел. Он опять и опять воспроизводил в памяти события минувших
суток, прокручивал по нескольку раз одно и то же, пытаясь отыскать что-то
такое, что сделало бы все случившееся логичным, а значит, и более
устойчивым. Но ничего такого отыскать не удалось... Этот фрукт, что
прислал ему вырезку из газеты "Заря", явно местный: на штампе того письма
значилось "Долгий Лог", хотя и не было обратного адреса; не исключено, что
сам автор заметки и прислал ее, этот с луны свалившийся Н.Андромедов,
которому редактор обещал выговор. Но откуда Н.Андромедову может быть
известно про Визина, про его интересы и дела?..
Да, тверди не было не только под ногами, но и в душе.
Вот что наполняло его в эту минуту: жизнь, какой она была до сих пор,
закончилась, резко оборвалась, словно он рухнул с обрыва и лихорадочно
замахал руками, как неумелый пловец, имея весьма смутное представление о
собственных силах и направлении движения.
"Мосты сожжены, путей к отступлению нет, я - скорлупка на стремнине, и
неизвестно, куда меня вынесет, и ничего нельзя сделать, чтобы это стало
известно. А значит, об этом и думать нечего. Правильно тогда, в самолете,
решил. Зачем, в самом деле, думать? Я свободен. Никем и ничем больше не
связан. Со мной происходят вещи, которые обычным путем не обдумываются, не
объясняются, то есть обычное, традиционное думание тут не годится, а я
научен думать только обычно. Так что - пускай "скорлупка", пускай
"стремнина". По крайней мере, до поры до времени..."
И все же не думать было невозможно. Не давали покоя сюжеты. Ну,
например, сюжет под названием "я - не зав. лабораторией". Или - "я - не
газолог, не ученый", "я не муж Тамары", "я - свободный путешественник".
Или - "как начать жить заново", "самолетная эпопея", "Лина"... Целый