"Михаил Азаров. Зазнобы августейшего маньяка (мемуары Фанни Лир) " - читать интересную книгу автора

И личность героя всех этих приключений, и обстановка, в которой они
протекали, изображенные одним из действующих лиц, должны заинтересовать
каждого, кто захотел бы взглянуть на жизнь двора, лишенную густого лака
официальности.

Некоторые из рассказанных эпизодов кажутся фантастическими, но не
следует забывать, что истина часто бывает невероятнее выдумки".

А теперь предоставим слово женщине, которую он любил и помнил всю
жизнь.

Глава "Августейшего" романа.

Из семейной хроники дома Романовых. Мемуары Фанни Лир.

Опальный великий князь Николай Константинович

Приезд в Россию

С детства среди моих любимых исторических героев, вроде Александра
Македонского, Юлия Цезаря, Петр Великий занимал особое место. Меня увлекали
рассказы о романтических похождениях этого царя, трудившегося, как простой
работник, и женившегося на полунищей бродяжке; о ледяном доме Анны, диком
великолепии великой и жестокой Екатерины, о снежных равнинах России, бешеных
тройках, несущихся по ледяному покрову Невы, и о светлых северных ночах.
"Вот, куда я поеду, когда выросту", говорила я своей матери. Мои мечты
осуществились, и в один дождливый ноябрьский день я, вместе с своей
служанкой Жозефиной, неслась из Парижа в страну моих мечтаний. Когда,
миновав холодный и угрюмый Берлин и вдоволь насладившись пленявшим меня
зрелищем белых от снега полей, мы, наконец, достигли Вержболова, я
почувствовала себя, как дома. Но тут же начались разные неприятные сюрпризы:
у меня отобрали все мои книги, состоявших исключительно из одних романов; из
двух чемоданов мне не доставили того, где был весь мой туалетный багаж, без
которого путешествующая женщина все равно, что солдат в походе без амуниции,
и, в конце концов, объявили, что, в виду каких-то упущений в моем паспорте,
я должна отослать его для исправления в Кенигсберг, а сама оставаться на
станции до его возвращения. Напрасны были все мои возражения и мольбы. Мне
отвели небольшую комнату, лишенную всяких удобств цивилизованной обстановки,
где приходилось прожить неопределенное время.

Высунув голову в форточку запыленного окна моей кельи, я с любопытством
осматривая окружающий пейзаж. На первых порах Россия оказалась не очень-то
гостеприимной! Неподалеку, на свинцовом пологе неба, картинно вырисовывался
зелеными стенами и золотыми звездочками, рассыпанными по голубому куполу,
какой-то киоск. Мне сказали, что это церковь. Войдя туда, я пришла в восторг
отблеска ее убранства; все, что блестит, восхищает меня. Затем, войдя в
станционный зал, я нашла там начальника таможни и другого господина, как мне
потом сказали, агента тайной полиции. Эти господа спросили меня, не знаю ли
я кого в Петербурге. Вспомнив об одном прелестном русском, с которым я
познакомилась в Вене, я наудачу назвала его фамилию.