"Александра Авророва. Шутка с ядом пополам " - читать интересную книгу автора

и пропустит меня вперед, снисходительно заметив: "Спрашивай, детка. Тебе
ведь ненадолго, а у нас разговор серьезный". И я, сгорая со стыда, задаю при
нем свои наивные вопросы, а он усмехается. Дальше - лучше. Он - любимый
аспирант, а я - всего лишь студентка, но научный руководитель у нас один, и
мы вечно сталкиваемся, его ожидая. Как-то раз я сдуру решила выяснить у
Некипелова кое-какие моменты по его собственной статье (он начал
публиковаться еще студентом). Никогда не забуду, каким презрением он меня
облил за непонимание элементарных вещей. Кстати, полная противоположность
подходу Владимира Дмитриевича - тот всегда приветствовал задаваемые вопросы
и потрясающе понятно разъяснял самые темные места.
- Этот Некипелов и на вид довольно ехидный, - констатировала Вика,
снова вглядевшись в фотографию.
- Да нет, он неплохой. Просто мы оба были молодые и глупые. Вот
Некипелов, кстати, типичный удачник. Правда, он развелся с первой женой, но
мирно, и она ему позволяет сколько угодно видеться с сыном. А нынешняя его
жена очень милая. Конечно, Сережка не гений, но талантлив. Его докторская
прошла на ура, его уважают студенты. Он регулярно ездит за границу и
получает за это хорошие деньги. А скоро поедет с лекциями по различным
университетам США, это очень почетное приглашение. Не просто где-то там
поработать, а поделиться своими достижениями с коллегами из Штатов, чтобы
повысить их научный уровень. Наши исследования, слава богу, не закрытые. И
Бекетов, и Панин - все они реально живут за счет поездок за границу.
- А почему не ездишь ты?
Марина пожала плечами:
- А я преподаю и пишу пьесы. С моими весьма средними способностями,
чтобы добиться действительно интересных результатов, надо отдаваться науке
целиком. Володя часто говорит, что я распыляюсь. Сперва боролся с этим,
теперь махнул рукой. Никто, говорит, не поможет человеку, пока он сам этого
не захочет. Если предпочитаешь тратить свои силы на посредственностей и
зарывать талант в землю, бог тебе судья.
Вика вдруг поняла, почему Маринка с непривычной словоохотливостью так
подробно обо всем рассказывает. Пока она делает это, Бекетов для нее жив.
Вот закончит, вернется домой - и снова вспомнит о его смерти, а сейчас
словно забыла. И Вика живо поинтересовалась:
- На каких еще посредственностей?
- У нас с Владимиром Дмитриевичем принципиально разный подход к
преподаванию. Когда я сама училась, он вел у нас занятия на младших курсах,
и я тогда еще обратила внимание... Студенты, не склонные к науке, для него
не существуют. Он абсолютно не стремится чему-либо их обучить, автоматически
проставляет зачеты и тройки, а общается исключительно с несколькими самыми
умными, зато общается на равных. А я считаю, не всем же двигать науку,
правда? Физика ведь имеет и прикладной аспект, а чтобы быть инженером, не
надо быть семи пядей во лбу. Я стараюсь, чтобы каждый, кто хочет обучиться,
имел такую возможность - если, разумеется, он не непроходимо глуп.
- И правильно!
- А Владимир Дмитриевич полагает, я трачу впустую время и силы. Правда,
теперь он перестал вести общий поток, а занимается только с теми, кто выбрал
его специализацию, так что его подход себя оправдывает. А я читаю лекции на
младших курсах, и мой подход тоже себя оправдывает. В конце концов, именно я
обнаружила и прислала ему и Андрея, и Женю! Кстати, Володя очень мне за них